«От дураков ухожу». В Серове бездомный устал от людей и ушел жить в лес, где построил шалаш

К четырем березам привязаны палки. На палках – обрывки ткани, брезента, старые куртки. Земля выстлана тряпьем. Этой весной недалеко от трассы Серов - Екатеринбург, примерно в километре от города, появился шалаш. «Не только шалаш, печка даже – русская», – смеется седовласый мужчина и показывает на яму в земле со следами костровища.

Пользователь социальной сети «ВКонтакте» 7 мая опубликовал на странице «ЕКАТЕРИНБУРГ - СЕРОВ (Online)» видео, на котором был запечатлен шалаш жителя обочины.
«Вот – наша богатая страна. Человек живет недалеко от трассы. Город Серов. От его жилища до города буквально километр. И никому он не нужен. А почему-то в другие страны мы «гуманитарки» отправляем, помогаем им. А вот ему никто, кроме нас, помочь не может. Как так? Как верить нашему народу? Как верить нашему правительству?» – говорит закадровый мужской голос, переводя камеру с шалаша на виднеющийся на горизонте город.

 «Я давно здесь»

На ветке березы весит почерневший от копоти котелочек, сделанный из консервной банки. Еще пара таких же котелков, но побольше, лежат под деревом. На них – кусочек мыла. Шалаш стоит на берегу лужи. Над водой, тоже на ветке, сушится пара кроссовок: «Помоюсь, немого простирнусь, всяко бывает. Мыться вода еще холодная», - говорит мужчина с белой бородой и короткими белыми волосами, в синих джинсах и ватнике.

Он сидит на пригорке. Мужчину зовут Павел Золотухин. Этой зимой «Глобус» уже подробно рассказывал о серовчанине, тогда Золотухин жил на теплотрассе в районе школы №20.

Тогда в Комплексном центре социального обслуживания рассказали, что ситуация с Павлом сложная – у мужчины возрастные проблемы. Он хорошо помнит события давно минувших дней, но плохо отражает повседневность. У серовчанина нет документов, но он отказывается их восстанавливать, считая, что документы его в порядке. Вот и сейчас, в мае 2021 года, рассказ Павла о том, что привело его в лес, выходит довольно запутанным.
– Я давно здесь. От дураков ухожу, не знаю, куда от них деться. Здесь, наверное, уже лет 20, – говорит Павел. – Я с 12 лет работал в заводе. Сейчас он стал Надеждинским. Почему Надеждинск?
И мужчина уходит в рассуждения о названии города, говоря, что «жизнь нам дал летчик Серов», называя основателя города дураком, а Надежду Половцеву – женщиной легкого поведения: «Я их всех проститутками называю, со многими сталкивался. Одна живет в Серове, а в Москве дачу имеет. Кто она такая?»

– Что тут строить – палки положил, да накидал, – мужчина возвращается к рассказу о своем шалаше. – Дрова некоторые брезентом накрывают, а на помойке даже пленки не найдешь, чтобы накрыть, сделать получше. Не нахожу.
Рассказ снова сбивается. Павел говорит, как к нему приходили, чтобы подраться: «Люди не кулаками должны друг друга понимать, а на словах решать вопросы».

Мужчина стоит между шалашом и ямкой для костра, которую он пятью минутами назад, шутя, назвал русской печкой.
– Чтобы ветром не раздуло, чтобы ничего не загорелось, ямку выкопал, – показывает мужчина. – Какие тут удобства, я не знаю, куда уже убежать. Питаюсь... Люди всякую ерунду выкидывают – мне смешно становится. Один раз смотрю – два ящика пива выкинули! Не верите? Взял, попробовал – хорошее пиво. Дураки, нельзя так делать!

На фоне истории про найденное пиво, Павел углубляется в историю города – вспоминает про пивзавод, который раньше был в Серове. И рассказывает, что везде успел поработать – и на молокозаводе, и на «холодильнике», коров пас: «И оказался в таком положении...» Мужчина говорит, что пытался найти работу:
– Одна метет, думаю, может что-то получится вместе сделать. Она – я сама справлюсь. Я умею подстригать, в парикмахерскую захожу – сели и на меня смотрят, я развернулся и ушел. 

«Хотел бы столкнуться с родней»

– Мне трудно здесь жить вообще, – Павел говорит не только о жизни на обочине трассы. – Не только ходить (в город), но и с ними (людьми) разговаривать уже не хочу. Я попробую найти себе такое место... Может, кто-то поймет, что мне надо уйти куда-то совсем отсюда, чтоб не видеть этих людей. Что здесь делать-то? Здесь хорошего-то ничего нет... Зимой я здесь не буду жить, не буду же я сюда по кирпичику таскать. 

Снова мысли Павла уходят в прошлое города. Он рассказывает, как раньше в Серове производили кирпич на шамотной фабрике: «Сами все развалили. Коров сколько было на Второй Молочной – 200 штук, если не больше».
Расширять свой шалаш Павел не планирует.
– Я ж не как Ульянов, – смеется Золотухин. – Это он строил шалаши, точно также людей учил. Он людям жить давал, субботники проводил. Он сам всем помогал. А сейчас люди все мусором завалили – все, все, все. Все везде засрали. Бутылки кидают – не кидайте, вы же здесь живете, это - ваш дом. Ленин тоже шалаши строил. Нет, я не Ленин, Ленин поумнее был. Ленин вообще умный человек был, сейчас, наверное, нету таких. Смотрел документальные фильмы о нем. Мужик мужику раньше всегда помогал. А сейчас...
На вопрос, какая помощь ему необходима, Павел говорит, что хотел бы найти родню.
– Я бы, знаете, уехал отсюда куда-нибудь подальше. На Украину, там у меня мать родилась. Она рассказывала, когда был Сталин, он раскулачивал Украину. Мать сюда сослали, а детей маленьких оставили на Украине. Все равно хотел бы столкнуться с родней. Может, есть у меня там родня какая-то. Чтобы я трудиться мог, чтобы поднять себя немножко. Человек всегда поднимает себя только трудом, – резюмирует житель обочины трассы Павел Золотухин. 

Если вы знаете родственников Павла Золотухина, то можете сообщить их контакты в редакцию: info@serovglobus.ru