“Я не знаю, к каким специалистам обращаться”. Серовчанка пытается помочь инвалиду II группы

В 2018 году “Глобус” рассказывал об инвалиде II группы Вере Масленниковой. Женщина 20 лет жила в “фекальном общежитии” по улице Белореченской, 5. После признания местными властями дома аварийным, Вере Сергеевне предложили комнату в доме №21 по улице Карла Маркса. Жилье было без дверей, окна заколочены фанерой, электрическая проводка вызывала опасение. Тогда женщине сделали ремонт. Сейчас помощница Веры Сергеевны говорит, что женщине вновь нужна помощь.

Ремонт в комнате Масленниковой помогла "выбить" ее знакомая. Редакции “Глобуса” она представилась Анной. Свое настоящее имя женщина не хочет публиковать в СМИ. Женщина не говорит, кем приходится Масленниковой, называет себя "просто знакомой".

“Зашла к ней, она на полу лежит”

Серовчанка рассказала, что в настоящее время у Веры Масленниковой ухудшилось самочувствие. Проблемы со здоровьем начались около четырех месяцев назад.
- Хожу, помогаю ей лет шесть. Говорила ей, если она будет пить, вести такой образ жизни, я не потяну. Лет 30 Вера пьет, сейчас ей 74 года. В последнее время вещи кидает, может что мерещится когда она под этим делом, - отмечает Анна.
Под “этим делом” женщина подразумевает состояние алкогольного опьянения.
В понедельник, 27 ноября, женщина заехала проведать Масленникову. 
- Зашла к ней - стулья перевернуты, столы перевернуты, пища валяется. Вызвали "Скорую", три милиционера приехали. Ее уговаривали поехать в психиатрическую больницу, она сидела невменяемая - отказывалась. Сказали, что без ее согласия женщину не могут отвезти в больницу. Видели, что она заговаривается, но не увезли, потому что она не согласна, - уверяет женщина.
В тот вечер Анна переодела пенсионерку, уложила спать. Утром следующего дня женщина навестила Веру Сергеевну, накормила, ушла на работу.
- Вечером позвонила соседка, попросила срочно приехать. Видимо, Вера опять шарахалась, кидала вещи. Зашла к ней, она на полу лежит. Нога синяя, вывернутая, просто на коже болтается. Оказался перелом. Вызвали “Скорую”, наложили шину, увезли в больницу. Если бы меня послушали и отвезли ее накануне в больницу, такого бы с ней не произошло, - предполагает Анна.
По словам серовчанки, она переживает за состояние Веры Сергеевны. Постоянно рядом с пенсионеркой женщина находиться не может, поэтому она обращалась за помощью в соцслужбы города.
- Сначала сходила в соцслужбу по Победы (Управление социальной политики, - прим. “Глобус”). Сказали, что они такими не занимаются и нужно ее согласие. Какое согласие? Вера постоянно орет: “Я никуда не поеду, я буду здесь”. Посоветовали подойти на Парковую (в Комплексный центр социального обслуживания населения, - прим. “Глобус”). Сходила туда, объяснила ситуацию - сказали, что без согласия Веры ничего не сделают. Предложили устроить ее в частный интернат. В частном интернате уточнили размер ее пенсии. Когда услышали, что 20 000 рублей, сказали: “Мало”, - удивленно говорит серовчанка. - Сказали, дадут соцработника. Он будет приходить раз в день. Я на работе постоянно. Памперс убирать раз в день - это мало.
 

“Помощь мне не нужна”

Утром 7 декабря Веру Масленникову привезли домой из больницы. В комнате пенсионерки чисто. Стоит старенькая мебель, на тумбочке работает телевизор. На кровати видна клеенка. Как поясняет Анна, пенсионерка может “сходить под себя”. У изголовья кровати находятся костыли. Анна уточняет, что с их помощью Вера Сергеевна передвигается несколько лет - у пенсионерки одна нога короче другой. На больной ноге Масленниковой несколько раз делали операцию. До перелома женщина вставала на носок больной ноги, сейчас нога загипсована. 

На многие вопросы пенсионерка отвечает с затруднением. Свое имя и фамилию женщина знает. На вопрос о возрасте называет число 40, после некоторой паузы поправляется - 47 лет. Отмечает, что ничего не болит и долго вспоминает, почему нога находится в гипсе. После подсказок поясняет, что сломала ее. При каких обстоятельствах это произошло, не смогла вспомнить. Дети, прежний дом - все это затерялось в памяти женщины. Временами пенсионерка забывается и начинает разговаривать так, будто выступает перед большим количеством народа.
- Я, товарищи, так рассуждаю, помаленьку. Я немного нормально рассуждаю. Помощь мне не нужна. Так, купите хлеба и все. Работала в поликлинике медсестрой. На ферросплавном работала, - поясняет пенсионерка, между фразами женщина замолкает ненадолго. - Костыли… Я на костылях потому, что ножку сильно сломала. Все подробности, товарищи, я смогу сказать. Я вспомню, но со временем, мне как-то все. 

Фразы обрываются. Масленникова периодически берется за голову, замолкает. Спустя время добавляет, что с памятью все хорошо.
- Товарищи, у меня все нормализуется, я себя немножко возьму в руки. Пока на взводе на каком-то, как захлестывает куда-то. Я все соображу. Заскок мозгов… Возьму себя в руки. Что-то знать буду, где что лежит, что-то делать, куда складывать, - сбивчиво говорит пенсионерка. 
О доме престарелых инвалид II группы отказывается что-либо слышать. 
- Ну нет уж, хватит с меня. Я самостоятельно еще могу быть. И не надо. Пока у меня заскока мозгов нет, я обслуживаю себя. Давайте, я пока дома. Я уже везде побывала, во всех местах, - женщина не может уточнить, где именно, и поясняет про алкоголь. - Да ну, какая пьянка? Бывает...Что думаете, идеальная такая? Прямо так и вспомнила.. Пиво, пью что есть. Вот вопросы. Мне могут купить водочку. Если не пить, что делать остается? Если не будут (алкоголь) приносить - на нет и суда нет. 
Анна боится, что ситуация может повториться. Комната Веры Сергеевны “притягивает” многих.
- К ней идут все со спиртом. Почему? Да у нее два холодильника полные продуктов. Все ей покупаю - мясо, рыбу свежую, копченую, овощи, фрукты, конфеты, грудинку она любит. Вот к ней все и ходят, - отмечает женщина. 
Серовчанка считает, что пенсионерке нужно пройти полное медицинское обследование.
- Она не все время такая, бывает “включается". Сейчас ее привезли практически с одной ногой. Хочется добиться психиатрического освидетельствования и определить ее на лечение. Согласие она не дает. Сейчас она нуждается в обследовании. Она заговаривается, как это доказать? Ее кругом надо возить, есть соцслужбы, но это тоже все проблемно. Все от себя “отгребают”. Она нуждается в лечении, ей надо голову посмотреть, на почве алкоголизма у нее давление скачет. Одну оставлять - опасно. Соседи сказали, что убирать за ней не будут. Настал момент, когда человеку нужна помощь. Надо доказать, что ей нужна медицинская помощь, что у нее начинается старческая деменция. Я не знаю, к каким специалистам обращаться. Куда не захожу - везде стена, - сокрушается Анна. - Когда ее выселяли из Белореченской, я девять инстанций обошла! Я не отказываюсь от нее, но ей нужна помощь и уход. За ней некому ходить.

Из мухи слона?

Как говорит Ирина Петрова, директор Комплексного центра социального обслуживания населения Серова, про Веру Масленникову она знает. По словам руководителя КСЦОНа, для определения человека в любое учреждение, нужно его согласие.
- Мы не занимаемся медицинской деятельностью, мы - социальное учреждение. Женщину (Веру Масленникову) принимают на социальное обслуживание. Такое происходит каждый день и не по разу. Я не могу ничего пояснить по поводу медицинской помощи, - отмечает Ирина Валерьевна и просит не делать из “мухи слона”. - Все, что от нас зависит, мы сделали.