В Серове мужчина был взят под стражу за изнасилование. Через четыре месяца его выпустили. В связи с непричастностью

О грядущем освобождении из ПФРСИ Новой Ляли серовчанина Евгения К., взятого под стражу по обвинению в изнасиловании, «Глобусу» стало известно в минувшую пятницу. Адвокат мужчины Ольга Герман сообщила изданию, что Евгению отменили меру пресечения. В связи с непричастностю к совершению преступления. Евгения, как мы уже сообщали, задержали в конце мая 2016 года. – Ранним утром меня на дороге остановила «Тойота», из нее вышли мужчины и показали документы сотрудников уголовного розыска. Спросили, где ночевал? Ответил, тем более, что мне скрывать было нечего, что ночевал я дома. Спросили документы на машину – предоставил. Спросил, что случилось? Мне ответили, что моя «Дэу Нексия» засветилась на видеокамере в районе Сбербанка по улице Заславского, – Евгений рассказывает, что после разговора с операми он поехал на работу. Мужчина трудится сантехником в одной из управляющих компаний. – Рассказал ребятам. Посмеялись и поехали на заявки. Скоро мне позвонили. Попросили подъехать, сказал, что пока не могу, нахожусь на аварийной заявке. Тогда они приехали за мной сами. Сказали, поехали, машину посмотрим. «Нексия» была припаркована во дворе, где у нас слесарка. Приехали туда, они машину обошли: «Она? Она!». Ну, говорят, поехали в отдел на 20 минут, показания дашь и обратно. Позвонил мастеру, рассказал, что на 20 минут в полицию вызывают... «Вы смеяться будете, но теперь я боюсь на работу без спецодежды выходить. Поработал вот в футболке раз и уехал на четыре месяца», – говорит Евгений. Фото: Константин Бобылев, «Глобус» Приехав в полицию на 20 минут, чтобы дать показания, Евгений задержался в отделе и местах не столь отдаленных на четыре с лишним месяца. – Изначально меня привели в кабинет, где расположен ростомер. И давай меня фотографировать, в том числе, на телефоны, в футболке, без футболки, в спортивном костюме. Потом поднялись на четвертый этаж, в кабинет уголовного розыска. Там начались расспросы, где я вчера, в пятницу, был, что делал и кто все это может подтвердить. Я им по часам все рассказал. Они: слишком складно ты говоришь, значит – врешь! Сняли отпечатки пальцев. Пойдешь на полиграф? – К. рассказывает, что полиграф он начал проходить через часа три после собственного появления в отделе. – Спрашивали разное. В частности, был ли на адресе по улице К. Был, но не в доме. У нас как раз в пятницу была заявка по этому адресу. Они и давай перечислять, а что там произошло? Изнасилование бабушки, изнасилование дедушки, изнасилование ребенка, изнасилование тетеньки... Странные вопросы. Прошел полиграф и тут настрой у оперов поменялся. Они давай истории сочинять. Говорят, что, якобы, ездили к моей жене и та им сказала, что мы в ссоре и я вообще уже неделю дома не живу. Такая нелепость... Евгений признается, что после полиграфа стало известно, что речь идет об изнасиловании. – Мне прямо сказали, что «ты изнасиловал девушку». И адрес назвали. Говорили, что не на заявку ходил, а жертву себе выбирал. Я спрашиваю: ничего, что у меня дети и я, вообще-то, женат? Зачем мне кого-то насиловать? А тебе, отвечают, надоела однообразная сексуальная жизнь. Захотелось, говорят, тебе эсктрима. Потом зашли четверо. Права мне зачитали. Предложили провести освидетельствование. Следователь Следственного комитета зачитал мои приметы, назвал черты лица, описал глаза, нос... Потом двоих статистов завели. После зашла потерпевшая. И уверено указала на меня: «Я, говорит, его узнаю». И в том же порядка, как следователь оглашал мои приметы, перечислила, на основании чего она меня узнала. На очной ставке потерпевшая рассказала, как произошло изнасилование. Я внимательно слушал. Она не могла пояснить, как в квартиру попал преступник – то ли через дверь, то ли через форточку, как потом писали. Но очень четко рассказала, куда ее изнасиловали и что перед выходом преступник сказал: «Я приходил к тебе, а не к твои детям. Приду дня через два или недели через две». Пояснить эту фразу она никак не могла. Евгений говорит, что до встречи в отделе он потерпевшую не встречал. Только если видел мельком утром в пятницу – работал рядом с домом, где та живет: – У меня и напарника были наряд-задания. Одет я был также, как во время встречи в отделе. Спортивный костюм. Зеленая футболка с надписью «Дай Бог каждому такого как я». Только трусы сменил. В ходе следствия потерпевшая не могла вспомнить, какие трусы на мне были. Но зато на очной ставке она переделала надпись на футболке и сказала, что не дай Бог каждому такого, как я. Когда на том злополучном адресе работали, девушка какая-то, выходя из подъезда, неадекватно на шутку отреагировала. Я ее спросил: «А вашей маме зять не нужен?» Она и ответила, что у меня футболка с ошибкой. Я не понял, столько лет ношу и никто никакой ошибки не видел. А она тут добавила, что правильно читать: «Не дай Бог такого как я». Футболку ту у К. изъяли в ходе следствия. Пока не вернули... Евгений рассказывает, что в камере он сидел спокойно. – Когда заходили, то парни, стоящие на локалках, головы вниз опустили и даже когда мы поздоровались, их не подняли. Потом мы узнали, что за несколько дней до нашего приезда в ИК-54 случился скандал. Была проверка ОНК Свердловской области, там 140 заявлений появилось от осужденных на истязания и прочее. Мы все сидели под камерами. Нас не трогали, – говорит Евгений. – На ПФРСИ, единственное, что таблеток от головы и прочее особо не дают. Говорят, заказывайте с воли. Вот я и заказал четыре пузырька валерьянки и четыре пустырника. На валерьянке жил... Потом в ПФРСИ узнал, что потерпевшая еще об одном изнасиловании сообщила. Оно, якобы, было совершено аналогичным способом и тем же лицом, которое ее в первый раз изнасиловало. А я в это время уже сидел. Тут меня немного отпустило... Мера пресечения сантехнику К. отменена в связи с его непричастностью к совершению преступления. – Конечно, я буду реабилитироваться. Тяжело это морально и физически по этапу-то кататься. Валерьянку ведь не зря пил. Я четыре месяца за решеткой провел, семья без меня и моего заработка жила, – Евгений пока еще не вышел на работу. – Вы смеяться будете, но теперь я боюсь на работу без спецодежды выходить. Поработал вот раз и уехал на четыре месяца. Евгений никого конкретно не винит за месяцы лишения свободы: «Такая статья, такая система – пальцем ткнули и поехал. Процессуальных нарушений прокуратура не нашла. Когда результат экспертизы показал, что я невиновен, меня отпустили. Один следователь Следственного комитета, кстати, извинился». К теме вернемся.