Серов. 19. 09. 1969 г.
- Валя, тужься, дыши!... - акушерки требовали, приказывали и от того роды, о которых она мечтала еще в девках, походили на пытку: когда чужие люди, неведомая сила в животе разрывают тебя на куски - ребенок начинает медленно выходить из «домика».
Борис и Валентина дружили со школы, и в старших классах сидели за одной партой, он положил на нее глаз. Жених был серьезным, глупостей не позволял и свою невесту стерег - отгонял от нее потенциальных ухажеров одним своим грозным видом. Прикасаться к девушке, ходить парочкой на виду у всех было делом позорным: могли обсмеять - «тили-тили тесто...», на собрании «снять стружку». Особенно навязчивых, приборзевших кавалеров тогда учили уму-разуму сразу: «А по башке не хочешь!?».
Их оберегала любовь...
После войны молодежь, да и взрослые обожали смотреть фильмы. У кинотеатра - толпа, билеты покупают «с боем», а неудачники полтара часа стоят, прижавшись ухом к дверям выхода, и кино - слушают. А все глазели на экран и мечтали о Москве, о море, стать героями, кадры с поцелуями ослепляют и даже стыдят. Затем массовая, вечерняя прогулка по «Бродвею» и пешедралом по своим «аулам» - домой: «Мама будет ругаться». Идейные комсомолки, простушки-хохотушки желали чистой любви, «чтобы, как у людей», а «эти мужики думают только об одном»... Скучая, разглядывали Доску почета, чтобы среди передовиков и ударников коммунистического труда найти знакомых и тех, кто посимпатичнее.
Старая акушерка по-матерински вытерла испарину с лица Вали:
- Умница, давай - старайся, потерпи...
От других женщин она знала много рассказов про первые роды, изучала в медучилище, но только свои - были чудом. В голове промелькнуло: «Боря просил пацана, чтобы было с кем побороться и сыграть в шахматы", - и вскрикнула...
Борис Цзю на проводинах в армию не пил, оставшись наедине со своей голубкой, он по-взрослому ее приобнял и поцеловал один раз сухими, взволнованными губами: «Валюша, милая, ты будешь меня ждать?». Она нравилась ему своей вселенской добротой и грезами о счастливой, семейной жизни.
Разлука только укрепила взаимные чувства: на фотокарточку солдатика девушка «молилась» и считала дни до встречи. Дембельнувшись, Боря, долго не раздумывая, устроился на метзавод и сделал предложение верной подруге стать его женой. Свадьбу гуляли на квартире у родителей жениха: громко - «на всю Ивановскую», и весело - под гармошку, с песнями-плясками.
Процесс притирания характеров прошел нормально, и беременность стала желанным подарком. Когда Валя ложилась отдохнуть, то прислушивалась, как бьются вместе их сердечки. Иногда Борис клал руку на живот супруги: « …ножкой взбрыкнул».
Валентина уже приустала, вдруг ойкнула и почувствовала, что все: она - Мама! Раздался писк, нарастающий рев. - Поздравляем, у тебя - сын! - бригада медиков привычными движениями перерезала пуповину, хлопотала над ребенком, помогали «мамочке» придти в себя. Врачи шутили, а она - от всех переживаний и необъяснимых словами чувств - заплакала, увидев над собой родного человечка. - Валя, ты родила, прям, буханку черного хлеба.
Потом «свежеиспеченного» серовца поднесли к материнской груди и ее сынок так жадно, даже забавно, словно облизанный «теленочек», зачмокал, прижался. - Это не буханка - это мой персик, моя косточка, - у нее внутри вздрогнула, встрепенулась и возрадовалась душа.
Р. S. Пишут, что вместо кроватки, Костя спал в уютной ванночке, а когда чуть подрос - на матрасе, на полу, под столом...Такое было время, а впереди - целая жизнь.
Сергей ЯКИМОВ
89041766272
