Русский театр — это храм.

Недавние размышления Александра Ивановича по поводу нового здания Серовскому театру вполне необходимы нашему обществу. Диалог даже в виртуальной среде помогает понять других. Только разговор не на эмоциях, а по существу. Тем удивительнее, что все, кто высказывались в интернете в защиту театра скрывают свои имена. Это тоже о чем-то говорит. Я разделяю позицию Александра Ивановича, но не разделяю подхода. Дело не в том, что вначале больницы, школы - потом театр. Перефразируя эту формулу можно сказать и так — вначале экономика, затем социум. А это уже любимая мантра многих людей. Русский театр — это храм. Священнодействуй или убирайся вон! Так, кажется, говорил Станиславский. Вначале возводили часовню или храм, затем строили деревни и города. Но ведь там должно быть содержание. И оно должно опираться на народ. А те священнослужители, которые занимались чем-то своим, тут же получали от народа уничижительное определение «попы». А вот теперь давайте посмотрим как наши театральные деятели высказываются в своих интервью. Госпожа Батурина полагает, что если народ не понимает ее постановок и расходится, то ей все равно, главное — за спектакль получил приз в конкурсе и критики поблагодарили. Ну а тот кто уходит, просто остался в прошлом и не понимает современности. Также она считает, что театр это не храм и действие возможно на любой площадке. Тем удивительнее, что им необходимо новое здание. Господин Незлученко размышлял со мной об ангелах и арбузах. И чтобы понять о чем речь, необходимо присмотреться к содержанию спектаклей. По большому счету суть всех спектаклей сводится к разделению на просвещенных и отсталых. На ангелов и, видать, бесов. На креативных и совковых. Понятно, что для просвещения можно пользоваться всем чем угодно. Главное — развлечься. Ведь господин Незлученко не зря сказал, что «Вишневый сад» никому не нужен. Т.е. Чехов не нужен. Классика не нужна. Старый добрый гуманизм с его антропологическим оптимизмом канул в лету вместе с СССР. И ведь он тут прав. Другое дело - на какую сторону они теперь встали. Для меня не приемлема эта сторона. Я также считаю, что в стране идет скрытая (но все больше открывающаяся) гражданская война. Только война не классическая. А война с применением мягкой силы: идеологическая, метафизическая, культурная, экзистенциональная. И хватит ли, пусть и у немногих, смелости открыто осознавать эту реальность и вести гражданскую работу, гражданское сопротивление не навязанные сверху. Я против закрытия таких постановок. Но я против того, что это и только это выдается за истинную высокую культуру. Для меня это отрицание самой культуры. И не создав новой парадигмы развития высокой культуры, не создав их очагов вот эта сторона победит. Поэтому для меня не стоит вопроса: необходимо ли новое здание или нет. Для меня стоит вопрос: а состоится ли развитие классического гуманизма в новом формате, с новым содержанием. Эта проблема и педагогики, и творческих деятелей, и ученых, и народа. Иначе все здания не имеют значения.