Поиски самолета. Что же происходит. Часть 1. Заговор молчащих

 Поделюсь личным мнением. Постараюсь ответить на задаваемые здесь вопросы. Давайте порассуждаем вместе. Извините, что длинно, но хочется понять. Часть 1. Заговор молчащих. Прекрасно помню знойный июньский день 12 июня. Мы с корреспондентом "Глобуса" Анжелой Королевой возле кинотеатра «Родина» собираем материал для репортажа о праздновании Дня России. На площади выступает ансамбль и мы приплясываем под песни наших мам «Черный кот», «Королева красоты».

Вдруг звонок от коллеги из Краснотурьинска: «У вас там самолет, говорят, угнали?» Опа. А мы тут под песни-танцульки.... Но все же первая мысль – брехняяяааа...Какой самолет? Куда тут у нас угонять?

Все же идем к принарядившимся, в белых форменных рубашках, милиционерам, тьфу, полицейским, наблюдающим за концертом и танцорами из-под сени деревьев: «Ребята, говорят, тут у нас самолет...исчез?». «Хмммм... – отвечают «ребята». – Мы не в курсах! А чо хоть случилось-то?» «Ну тогда читайте сайт «Глобуса!», – со смехом говорим мы. «Ага!» – радостно соглашаются трое полицейских. Если бы знать... Под песню "Прощай, от всех вокзалов поезда..." садимся в подъехавшее такси. Едем к аэродрому. Спокойно проходим на летное поле. Тишина. Зной. Лютики-ромашки... Но одна камера уже тут, значит – что-то да происходит. А ну-ка, надо поузнавать... Вокруг, кроме корреспондента и оператора частного ТВ – ни души. Спокойно, взывая "ау?",  обходим помещения диспетчерской, одну комнату за другой. На большом столе в главной комнате – рабочий беспорядок. Какие-то бумаги, что-то из вещей вроде кепки. Следов, что здесь пили-гуляли – никаких. Ни бутылок. Ни остатков закуски. Ни чашек-тарелок. Из-за здания не спеша выходят транспортный прокурор Ирина Задирако, ее заместитель, товарищ в летном синем комбинезоне азиатской наружности, еще один (второй пилот, узнали потом).

Женщина в белой кофточке (жена улетевшего сторожа Валентина Соболева) заполошно бегает от здания к полю и обратно. Лишь на пару секунд останавливается посмотреть в небо, приложив руку козырьком.

Толком никто ничего нам не говорит, только – что вчера вечером улетел самолет Ан-2 и до сих пор не вернулся. Пока тусуемся возле поля, в небе слышится характерный рокот «кукурузника», а потом и сам он ловко припадает к дорожке и выруливает на асфальтированную площадку. «Ну что, арестовывать будем», – пока самолет летит вдалеке вроде как с улыбкой говорит транспортный прокурор. И непонятно – то ли шутит, то ли всерьез. Валентина реагирует: «Пусть только прилетит, сволочь такая!» И через секунду: «Да не буду я его ругать. Пусть только прилетит!». Валентина, начальник посадочной площадки, говорит, что ее муж много раз летал в округе и "каждую кочку знает".  Порассуждав, предполагаем, что его взяли как штурмана, показать - куда лететь. Рядом звучат слово: "покататься", "прокатиться". Особого отчаяния в словах Вали при этом не слышно. Да и все мы в эти жаркие полуденные часы – как сонные мухи. Не верится, что это трагедия. Так, пошутковали летчик со сторожем, переночевали-выпили где-нить у друзей-товарищей да и вернутся домой проспавшись. Вот как раз к 4 вечера и пора бы.

Почему-то вспомнили в этот момент «Особенности национальной охоты» и «рыбалки». Посмеялись...Самолет угнали...Комедия-то, оказывается, из жизни. Вот у нас, в Серове, такой же случай – снимай новый фильм.

Настроение меняется, когда из приземлившегося желтого самолета выходит не Валин муж, а Олег Золин, директор фирмы, которая послала в Серов Ан-2 для наблюдения за пожарной обстановкой в лесах. От него узнаем, что улетел КВС (командир воздушного судна) по фамилии Кашапов, что летчик он дисциплинированный, опытный и раньше такого - вылета без предупреждения - не допускал.

Олег рассказывает, что разыскиваемый самолет - серо-белый, с синей полосой, что он здесь с 17 мая. Так мы получаем описание Ан-2 и сведения о пилоте.

Олег за день облетел окрестные леса и пару площадок, где мог бы приземлиться самолет с Кашаповым и Соболевым. Таких площадок в округе 6-7: Сосьва, Ликино и другие. С площадками связались по телефону, но про самолет там не слыхали. С одной связи нет, и Олег слетал туда посмотреть. Он говорит нам несколько слов, о том, что не нашел пока пропавший самолет. На лице полуулыбка, но в глазах, в сжатых кулаках – напряжение. Так серая тень, – еще не туча, но уже не облако, надвигается на солнце. Минут через 15-20 Олег вновь поднимается в небо.

Валентина рассказывает, что вылет пропавшего Ан-2 был какой-то спонтанный: «На авиабазу не передали, куда летят, Юра, как был, в штанах и тапочках, так и улетел, даже майку не надел. И мобильник оставил».

Улетел не только он. Возле шлагбаума перед аэропортом – три автомобиля. Вроде как их пассажиры тоже на самолете – предполагают наши собеседники. Оцениваем авто: 2девятка", "десятка", номера  не крутые. Предприниматели наши на  таких обычно не ездят. Может, рыбаки попросили забросить их на бережок заветного озерка или речки? – рассуждаем вслух. Уезжаем с аэродрома. Такси все-таки у нас. Навстречу из подъехавшей машины выходит корреспондент еще одной газеты. На следующий день, первый рабочий после праздника, пытаемся разузнать – чьи же машины стоят у шлагбаума. Вот вы бы – где узнавали? Правильно, в ГИБДД. Звоним Дмитрию Ушакову. Он всегда с нами хорошо общался, отвечал на вопросы. Телефон не доступен. Ну, наверное, где-то по делам.

Набираем другие номера. И неожиданно натыкаемся на стену: «Мы ничего не можем вам сказать. Нам запретили. Обращайтесь в пресс-службу главного управления».

Когда так отвечают люди, которые всегда хотя бы что-то, но скажут по интересующему вопросу, значит, дело серьезное. В Интернете уже появились первые фамилии предполагаемо улетевших: по номерам машин, видимо, их вычислили. И мы решаем напечатать фото автомобилей: город маленький, нам сразу напишут в комментах – чьи это машины. По цепочке вычисляем друзей и родню одного и другого из предположительных пассажиров.

И вдруг, как кирпич на ногу, звонок: «На самолете – Дмитрий Ушаков, начальник ГИБДД. И с ним еще один инспектор - РЭО».

Мы и сами уже это предполагаем. Потому что город, действительно, маленький. И к вечеру 13 числа через соседей,знакомых, родню семьи начинают искать «загулявших» близких. На сайте публикуем несколько фамилий. К ним добавляют еще. Например, имя девушки из Гарей, которая оказалась в самолете, нам сообщил в комментариях кто-то знающий. По то, что Аня Шаад не полетела, а только ее муж отправился на воздушную прогулку, тоже узнали из комментариев.

Предлагаем полиции объявить, что разыскивается серо-синий самолет Ан-2, что нет таких-то дома и предполагается, что они улетели на нем. В ответ – невнятное мычание. Мол, ничего не скажем, и вы молчите. Вот как выясним, вот тогда...

Дурацкое корпоративное замалчивание происходящего. Авось, рассосется. Авось, замнем, зажмем, скроем факт исчезновения главного гаишника города и еще одного госинспектора. Прозвучало даже: они где-то сели, но гасятся, пока Дмитрия не выведут, чтобы ему не попало. "Маскировка"  происшедшего  стало серьезной ошибкой. Может быть – роковой. Два дня город не знал о том, что нужна, остро нужна информация о самолете. Куда он полетел. Кто что видел. Где он может быть. И кто улетел. Потому что зная – кто на борту, можно предположить и направление полета. Да, родителей, жен, друзей опросили, но только через два-три, а то и четыре дня после исчезновения самолета. Родные сами приходили в полицию, чтобы заявить об исчезновении близких, потому что надеялись – вот объявятся, вот они у мамы/друга/в бане, праздник же! Как Валя на аэродроме: «Ну, пусть только прилетит, собака!»

Список улетевших прессе так никто и не дал. Ни члены штаба, хотя он был у каждого. Ни пресс-секретарь полицейского облуправления, хотя профессии и места работы некоторых улетевших перечислил в пресс-релизе. Хотя списки пассажиров - первое, что дают прессе при любом авиапроисшествии. Потому что люди и не знают, кто именно на борту.

В нашем случае это было особенно важно, так как не было никакой зацепки, никакой нужной информации по направлению полета, так, как  бродили в информационных потемках, но не хотели этого признать.  А время шло. Мы составили список сами, разузнав фамилии по своим каналам, в том числе по сообщениям позвонивших и написавших на форуме: «А вот у нас на работе у женщины сын … Где он? Может, проверите?» Почему надо было скрывать? Почему не сказать сразу и громко: разыскиваются пропавшие такие-то! Такой-то самолет. Вот что предположительно произошло и вот что нужно выяснить. Своей скрытностью полицейские руководители оказали своим пропавшим товарищам медвежью услугу. Фото сделаны 12 июня, на аэродроме Серова.