Блог. Надежда Левагина. "Дурацкая рыба"

В начале двухтысячных я устроилась работать на рыбный заводик вахтером. Мои задачи были просты: впускать-выпускать рабочих, записывать в журнал время выезда и время возвращения "бычков", развозивших товар по торговым точкам.

Правда, к этим обязанностям начальник добавил ещё и обязанности охранников. "Вы же в некотором смысле еще и се-кью-ри-ти!" – растянув слова на слоги, пояснил он. И нам было предписано проверять сумки рабочих. 
Это мало помогало от краж, кстати, как я поняла позже. У женщин, работавших на рыбе, были свои, практически беспалевные методы выноса продукции за территорию: через забор.
Как-то, заступив на смену, я пошла прогуляться до цехов. И, идя вдоль забора, услышала по ту сторону негромкое: "Валя! Валя! Я тут, кидай!"
Набрав побольше воздуха в легкие, я гаркнула: "Кто там?" 
Голос испугался. И зашуршал валенками в сторону жилого квартала...
Ещё нам предписывалось делать обход территории в ночное время. 
Иногда заводик кипел жизнью: в цехах коптилась и засаливалась рыба, кочегары следили за котлами, машины туда-сюда сновали.
А иногда совсем наоборот: на всей территории не было ни души. Только я. 
В такие ночи мне давались особые указания бдеть. Обход территории, окруженной старым покосившимся дырявым забором, предписывалось делать каждые полчаса. 
И я ходила. Бродила, думала мысли - мне всегда было очень хорошо наедине с собой. Пока в одну из ночей, заметив какое-то подозрительное шевеление, я не заглянула в цех.  Мне стало страшно! Я впервые за всё время, проведенное в одиночестве на территории заводика, испугалась. Хлопнув дверью, я прытью поскакала в свою каморку, заперлась на все замки и закрыла окна шторами. Бросилась звонить начальнику. Он не отвечал, спал, по всей видимости. А я уже рыдала от ужаса и отчаяния и всё ждала, что вот-вот воры начнут ломиться в мою каморку и бить стекла. 
"Надо попросить кого-нибудь побыть тут со мной до конца смены" - начала мучительно соображать, кого же... И, закрыв каморку и просочившись сквозь большие ворота, я побежала к другу, снимавшему домик неподалеку. 
Он, сонный и злой, быстро собрался. Прошелся со мной по территории заводика - уже начинало светать. От его широкоплечего присутствия мне стало легко. И страхи, от которых меня трясло ещё час назад, казались сущей ерундой. Я что-то там ему говорила, шутила, смеялась. 
А он молчал угрюмо и смотрел в сторону в угол. Он всегда так делал, когда думал о чем-то своём. Или перед тем, как сказать что-то важное.
- Ты понимаешь, что тебя здесь могли убить? - неожиданно перебил он меня. 
- Ой, да чё ты усложня... - я собралась было обернуть ситуацию в шутку, как он взорвался.
- Ты понимаешь, что могла погибнуть из-за какой-то дурацкой рыбы? Чужой рыбы! Чего ты вообще по ночам шастаешь тут одна по заводу? Совсем, что ли, с головой не дружишь?
- Так это обязанность моя, как бы, - испуганно проблеяла я.
- Какая обязанность, ты о чем вообще? Что у тебя в трудовой написано?
- Вахтер...
- Вот и сиди у себя, и не высовывайся по ночам. Ваш начальник экономит, охранников не нанимает, а ты и ведешься. А тебя ведь реально и убить тут могут. Да что угодно - ты одна на всей территории... 
Мне снова стало страшно. И я пообещала, что буду запираться на ночь на все запоры в своей каморке. И подумаю насчет увольнения. Да-да, обязательно подумаю…
А думать и не пришлось. Наутро после следующего моего ночного дежурства ко мне ввалился шофер одного из "бычков". И начал орать. Ночью из его машины, стоявшей на территории заводика, украли его личную автомагнитолу. И сейчас я обязана ему возместить ее стоимость: четыре тысячи! 
Четыре тысячи в 2002-м году - это вся моя зарплатка за месяц дежурств.
Шофер, явно ощущая своё весовое превосходство, нависал надо мной. И орал! 
По всей видимости тот факт, что в момент пересменки после той злополучной ночи я была с другом, успел обрасти домыслами. И шофер поливал меня грязью, приписывая какие-то немыслимые кутежи, организованные на территории базы.
Вечером того же дня начальник вызвал к себе. Он не позволял себе речевых вольностей, но от этого легче не становилось.
- Ты же понимаешь, что несешь ответственность за имущество, которое находится на территории завода? 
Я сидела на спинке офисного диванчика, качала ногой и хотела выть. Четыре тысячи были для меня огромными деньгами. Деньжищами. Мне надо было платить за квартиру, хозяйка уже ворчала, что задерживаю. И что она выкинет меня к едрене фене, если не погашу долг. И я знала, что да, выкинет. А идти было совершенно некуда. 
Поэтому я качала ногой и улыбалась, должно быть, самой идиотской улыбкой, на какую была способна.
- Ну и что ты улыбаешься? - вопросил начальник. - Платить-то чем будешь?
- Давайте частями, что ли, тогда, - выдавила я, стараясь не разрыдаться. 
- Я попробую договориться, чтобы частями, - великодушно промолвил шеф. И сделал знак рукой: иди, мол, уже. 
На следующее утро я принесла ему заявление об уходе. Он пытался отговорить. И помощница его всё пыталась вызнать, почему я так...
- Один раз украли - я виновата оказалась, - развела я руками. - Потом ещё что-то пропадет - снова я платить буду? 
- Да ничего больше не пропадет, ладно тебе, оставайся. 
Я сказала "нет". И ушла. 
Деньги, вопреки опасениям, выплатили мне полностью. Про пропавшую автомагнитолу никто больше не заикнулся. А я и выяснять не стала, что это была за история. 
А ещё чуть позже, тот самый друг, поняв прозорливо, что меня-дурынду надо срочно пристраивать в надежные руки. Пока я не попала на какой-нибудь "развод" посерьезней. И быстренько женился на мне. Оградив меня тем самым от множества глупых поступков. Но это уже другая история.
Я бы даже сказала, множество других историй.