Автопробег «Глобус» на районе: Магина

19.10.2014 14:00

1151

Около полусотни километров ровной трассы, два километра по вполне сносной грунтовой дороге и с двадцаток метров на паромной переправе нужно преодолеть, чтобы добраться из Серова в отрезанную от цивилизации водами реки Сосьва деревню Магина. Скорость движения около сотни, за окнами мелькают осенние пейзажи: ярко-желтые пятна лиственниц, бордовые кроны осины, вечнозеленые ели, кедры и сосны, голые черные ветви берез – палитра осенних красок поражает воображение и уставший от городских картин взгляд. Из динамиков разносится голос Юрия Шевчука. Альбом группы «ДДТ» под названием «Иначе» помогает скрасить дорогу и хорошо справляется со своей задачей. Дорога заняла не больше 40 минут. В конце пути, который упирается в берег реки, вдоль дороги выстроились неровные ряды гаражей – металлические коробки, местами покрашенные, местами покрытые слоем ржавчины. На воротах одного из них красуется забавная картина – рыжая улыбчивая свинка, песчаный берег, зеленая пальма и большое яркое солнце.

Стальные гаражные боксы раздавали их еще во времена действующего совхоза. Теперь его уже нет, а гаражи стоят и не страшны им ни затопления, ни прочие превратности погоды. Используются исключительно в хозяйственных нуждах. Фото: Алексей Пасынков, "Глобус" Речка. Поле. Тишина Один из гаражей открыт, к нему приближается мужчина в армейском бушлате с мешком картошки на плече. Еще два таких мешка ожидают своей очереди на понтонном плоту, пришвартованном к берегу. Массивный плот со стальным основанием – единственное транспортное средство, на котором можно преодолеть водную преграду. Деревня отрезана от большой земли весьма строптивым и своенравным участком реки Сосьва со стремительным течением. Плот есть, а паромщика, к сожалению, нет.

Собираемся переправляться через реку. Фото: Константин Бобылев, "Глобус"

Кадр поближе, чтобы лучше можно было рассмотреть. Фото: Константин Бобылев, "Глобус" Мужчину с картошкой зовут Степан. Знакомимся. За неспешным разговором переправляемся на другой берег, там уже нас ждут другие пассажиры. Один из них дачник, второй – местный житель. Зовут его Анатолий. – Живу я здесь с 1953 года, – поведал Анатолий. – У меня здесь и родители жили, отец с матерью. Совхоз развалился. Когда он был, бычков держали, выращивали. Я лично этим занимался, ухаживал за ними, корма подвозил. Заготовкой кормов занимался. Навоз возил. Когда совхоз был – деревня большая была, больше 20 домов точно было жилых. Жили то хорошо. Деньги исправно получали, аванс и получку. Денег хватало. А как совхоз распался – бычков продали, люди уезжать отсюда стали. Я на пенсию вышел. Управлять плотом еще не доводилось ни одному из нас. Повезло встретить магинцев, а то пришлось бы осваивать науку управления судном методом проб и ошибок. А тут местные урожай перевозили плотом через переправу да сгружали в ямы хранения стальных боксов.

Раньше не доводилось управлять паромом. Но где наша не пропадала... Фото: Константин Бобылев, "Глобус"

Степан, наш первый в тот день собеседник, сам родом из Магина. Фактически проживает в Красноглинном, однако родительский дом не забывает. Приезжает часто, хлопочет по хозяйству. – Здесь у меня дом и огород, наведываться приходится часто. Народу в Магина мало, 6-7 дворов, одиноких людей нет, живут семьями. Да и не проживешь здесь один, особенно в преклонном возрасте, связь-то с землей одна – паром. Его и молодые не все могут с первого раза с места сдвинуть, о пенсионерах и говорить нечего, – говорит мужчина.

Приближаемся к берегу. Переправились... Фото: Константин Бобылев, "Глобус" Как же добираются до деревни медики и пожарные? На этот вопрос Степан ответил с чувством: – Да откуда они тут возьмутся? Нет никаких здесь служб и не было никогда. Если кому становится плохо со здоровьем, остается лишь ехать в город, а если человек не на ногах, звонить в город либо с Сотрино, тогда приедет фельдшер. Вот досюда они и приедут, а дальше только паромом, но только в том случае, если встретит кто. А вообще мы на лодках встречаем. Паром дело такое, сейчас вода прибудет и все – пользоваться им уже нельзя. Буквально день-два и он не будет ходить. Естественно, в наших краях без лодок никуда. А в город выехать кому надо по делам или за продуктами – то же самое, возят-то через реку бесплатно, конечно, все свои, чем можем тем друг другу помогаем, по-другому никак. Чтобы пожаров не было, дали нам мотопомпу, но объема маленького. Для нее нет ни скважин, ничего, на реку приехал, заправил, обратно. Пока ездишь, так все и сгорит.

Крепление плота. К своему боксу – небольшому железному гаражу – Степан приехал на пароме, как раз пока ее величество река позволяет. Привез на хранение пару мешков картошки. Мужчина в грубых брезентовых рукавицах, так как паром приводится в движение посредством стального каната, который надо тянуть руками. Канат ржавый, местами мокрый, спасибо, что без стальных заусениц, а то не ровен час можно и пораниться. – Как переправиться на другой берег все знают, если возгорание – тушите сами, кто заболел – скорая приедет, врачи посмотрят и дальше лежи. Почты нет, связи общественной нет, да и чего там говорить, магазин продуктовый и тот закрылся давным-давно, – описывает жизнь в отдаленной деревне Степан. Живописно, малолюдно, заброшено С дальнего берега Магина представляется как большой холм, на вершине которого расположены дома. Картина весьма живописная. Кажется, что это только начало поселения. Однако эти дома и есть вся деревня. Маленькая. Компактная. Как и сам холм, круглая по форме. Двадцать домов насчитать и впрямь можно, но больше половины из них уже давно не жилые.

Кажется, что это только начало населенного пункта. Но всю деревню можно обойти довольно быстро. Резные наличники обрамляют зияющие пустотой окна. Еще не отпавшие ставни навечно открыли свои створки. Тропинки к перекошенным воротам поросли травой и бурьяном. На посеревших от времени, дождя и ветра досках забора еще можно различить следы краски. Сквозь прогнившую кровлю одного из домов пробиваются ветви дерева. Заглянув внутрь можно увидеть, что пола нет, на месте погреба возвышается многолетнее дерево. На возвышенности стоит бревенчатое здание с заколоченными окнами. Облезлая вывеска гласит, что ранее здесь располагался магазин.

Вывеска сообщает, что раньше здесь был магазин. – С продуктами мне сосед дачник помогает, – рассказывает Анатолий. – Ему заказываю, он возит. Магазина у нас нет. Скотину у нас люди держат, я раньше тоже держал. Сеном у нас один мужчина занимается. Хозяйства многие держат. Но с урожаем в этом году не важно. Картошки уже не очень-то много.

Запустение царило здесь не всегда. В Магина гремел когда-то на всю округу колхоз. По прошествии времени оный развалился, а сельчане вспоминают былые времена с грустью. Был в деревне и паромщик – специальная должность при колхозе – перевозил людей, зарплату получал, пусть и небольшую. Того мужчины не стало лет 17 назад, а паром магинский с тех пор осиротел. Пройдя два поворота и три двора, оказываешься на противоположном конце деревни. А вот и «наследство» от совхоза. Два коровника. От одного остался только деревянный остов, весь порос травой и кустарником. Второй – в хорошем состоянии. В нем лежат тюки с сеном. Один из местных жителей занимается заготовками.

В деревне наладили заготовку сена.

Не характерная для деревни тишина царит на улицах поселения. Слышно лишь журчание ручья, текущего из родника с самой вершины холма вдоль одной из двух дорог, ведущих в деревню от переправы. Изредка прокаркает ворона. Ветер периодически шуршит голыми ветками деревьев. И тишина. Ни одной собаки, звука бензопилы и обычных пил. Мычания коров тоже нет, хотя на дорогах повсюду встречаются следы этих парнокопытных. Бросается в глаза большое количество брошенной сельскохозяйственной техники. Но и она не пропадает. Металлические листы активно используются гражданами для обивки деревянных строений. А детали механизмов – для конструирования универсальных вездеходов, которые очень полезны в этих местах. Поскольку по дорогам пройти порой сложно, не то что проехать. В глубинке принято жаловаться на отсутствие дорог. Магина – это сплошное бездорожье. Предприимчивые сельчане приспособились к нему, спокойно проходят водно-грязевые преграды на легковушках типа «Ока». У Степана в хозяйстве как раз такая ласточка. На ней организуем экскурсию.

Гремит автомобиль, пробираясь по ухабам. Когда-то на холме был продовольственный магазин, школа, детский сад. В школе давным давно стали преподавать только до 4-го класса, так как молодежи с каждым годом становилось все меньше и меньше. Нынче здание образовательного учреждения заброшено, окна заколочены. Здание детского сада было реализовано, что именно там находится сейчас – неизвестно даже местным. Вроде частный дом, говорят люди. От магазина осталось только лишь название на выщербленной доске. Местные ездят в город либо в соседние сельпо. – Улиц-то у нас всего две, но разбиты они нещадно. Наши передвигаются на серьезной технике, грузовых машинах или вовсе тракторах. Одни пенсионеры остались, пожилые не могут в гости иной раз друг к другу зайти. Отсюда и обувь у нас подходящая – резиновые сапоги да бродни у тех, кто рыбалкой увлекаются. Администрация вон – фонарей навешали только четыре штуки, а дороги как будто их не касаются. Пол деревни отсыпали, а пол деревни – нет. Говорят: как вы тут вообще ходите? Сами удивляются, и сами ничего не делают. Вот и выживаем сельским хозяйством. Трактора есть – последний кусок хлеба, за них заплати, обслужи, заправь. Да и то, особо на них не развернешься. Перекупщики много денег не дают – один тюк сена средний 700 рублей стоит, небольшие это деньги, – проговорил Борис Александрович, который занимается заготовкой сена.

В деревне большинство домов давно заброшены. Внутри одного из них растет дерево, его ветви уже выглядывают из окон и прогнившей крыши. Фото: Константин Бобылев, «Глобус" Есть в Магина небольшая заимка к востоку от основного населенного пункта, часть деревни от глаз людей скрывает лес. Там всего четыре дома. Вот по существу и все магинские пределы. – Помирает наша деревня медленно, но верно. Кто пытается на плаву удержаться – занимается хозяйством, я вот сеном, а кто-то скотину держит. Причал наш под воду уходит, не дают щебенки под подмосток, а это совсем плохо, особенно в период паводков. В итоге заводь образуется, а для парома это плохо, силы нужно больше, чтобы его с той самой заводи на течение выгнать. Машин пять щебенки точно нужно, чтобы то место подсыпать, – рассказывает местный фермер.

Бездорожье, это мягко сказано. В Магина дорог нет, есть только направления. Для такой местности вездеходы собственной конструкции идеальный транспорт. Фото: Константин Бобылев, «Глобус» Переправа, переправа... На то, чтобы обойти деревню кругом требуется не больше 40 минут. У парома уже ожидают местные жители, готовые помочь перебраться на другой берег. На этот раз мы усаживаемся в лодку. Скрип уключин разносится над гладью реки. Звук полностью соответствует обстановке и местному антуражу, вносит какое-то спокойствие в окружающий мир и безмолвную осеннюю природу. Лодки в деревне есть почти у каждого. Дожидаются своего часа на берегу. Самое незаменимое здесь средство передвижения. – При колхозе следили за всем, даже паром был с электролебедкой. Переправой тогда занимался один из сельчан, в прошлом директор ферросплавного завода, Борис Павлович. Гаражи эти на берегу выделялись работникам колхоза, мой был поставлен одним из первых. Сколько они повидали на своем веку паводков – не сосчитать, бывало, что затапливало по крышу по весне. Обычное дело было раньше, сейчас не топит года три всего, – рассказывает Степан на обратной дороге через реку. И вновь возвращается в проблеме переправы. Беда не только в образовывающейся заводи, сами причалы медленно, но верно гниют, балки под ним ломаются. Тот, что у деревни во время паводка ступеньки потерял, пожилым людям без посторонней помощи на него не взойти. Жизненно необходима эта переправа местным, вот и разговоров только что о ней.