Пятилетний мальчик попадет на первую в жизни реабилитацию только с нашей помощью

Самое сложное для Зои было - признать, что с Мироном, старшим из ее мальчишек-близнецов, что-то не так. Она привыкла к тому, что Мира - “сложный”: когда он родился, крупнее и крепче брата, не мог дышать самостоятельно и месяц провел в реанимации. До года постоянными спутниками Мирона были кислородные баллончики: “У него было такое - мог заснуть и забыть, что дышать надо, - говорит мама. - Периодически выдавал апноэ”. Но при этом эмоциональное и интеллектуальное развитие мальчика шло семимильными шагами: он раньше научился кушать ложкой, первым начал произносить простые слова…
Когда мальчикам исполнился год и четыре месяца, в семье случилось страшное - скоропостижно умер отец Мирона и Платона, известный в Краснотурьинске шахматист и ветеран боевых действий в Владимир Платунов. Мирон, стопроцентно папин сын, отреагировал на утрату острее и, предполагает Зоя, именно это потрясение могло запустить процесс - у мальчика начались проявления аутистического расстройства: через месяц, в год и пять, стала пропадать речь, к двум годам навыки - кушать ложкой, например - ушли.

Зоя стала вдовой в марте 2014-го, через пару месяцев мальчишкам дали путевки в ясли - начались медицинские комиссии, но Мирона Зоя намеренно не отдавала в детсад, “успокаивая” себя тем, что он - слабенький с рождения, что можно еще подождать. Но когда мальчикам исполнилось два года, мама двойняшек поняла - это не просто особенности развития.
В сентябре 2014 года в Екатеринбурге, где Мирон обследовался у невролога и неонатолога, прозвучали диагнозы “задержка психоречевого развития” и “аутистические черты”.
- Все, что я знала тогда об аутистах, - говорит Зоя, - это что-то из серии “люди, неприспособленные к жизни”. Я думала, что аутисты гениальны в чем-то одном - кто-то рисует, кто-то что-то мастерит руками, но больше ничего не умеют делать. Это, конечно, ошибочное мнение, но оно весьма распространено.
Зоя долгое время - даже после заключения врачей из Екатеринбурга - списывала это на особенности характера. 24 июня 2016 года стало рубежом - диагноз “аутизм” подтвержден психиатром в Екатеринбурге. Зою очень поддерживала ее старшая дочь Юлиана, которой было уже 16-ть, и мама. “Она мне всегда говорила - ничего, прорвемся, справимся, - вспоминает Зоя. - Не позволяла мне опускать руки. Я за нее держалась, словно за соломинку…” Но в ноябре того же года, спустя пару недель после третьего дня рождения Мирона и Платона, не стало и мамы…
Зоя Чижова крутилась как могла. По ночам, когда мальчишки спали и за ними - на крайний случай - могла присмотреть старшая сестра, многодетная мама… таксовала. Когда удавалось заработать на хлеб - отлично, ночь прошла не зря. В тот период жизни Зоя спала едва ли по три часа в сутки и буквально падала от усталости, но на людях всегда - с улыбкой, с позитивом.
“Потому что жалеть себя нельзя, - говорит она. - Я не имею права раскисать и ныть. Да, мне плохо и трудно, но надо все равно двигаться вперед. Иначе точно проиграешь”.
Сейчас возможности работать по ночам нет - старшая Юлиана уехала учиться в Челябинск. Обучение - платное. Для этого Зоя приняла непопулярное решение - продала оставшуюся от мамы квартиру. Вместе с мальчишками она перебралась к “однушку”. Все Зоины “заработки” - пособие по уходу за ребенком-инвалидом. Это чуть больше шести тысяч рублей в месяц. Оба мальчика получают пенсии: Мирон - по инвалидности, Платон - по потере кормильца. Суммарный доход на четверых (старшей дочери Зоя старается помогать изо всех сил) - 25-30 тысяч рублей. На лекарства для Мирона ежемесячно уходит от трех до пяти тысяч рублей и это - обязательные платежи...
И вот перед Зоей на столе - счет на 112 тысяч рублей из Тульской области. Мирона летом ждут в деревне Верхнее Романово - там мальчику предлагают пройти интенсивный курс реабилитации. В стоимость входят даже проживание и питание в течение 12 дней плюс 80 различных занятий (музыкальная терапия, логопед, поведенческая терапия АВА, иппотерапия и т.д.). Кроме реабилитации в Романово, есть предложения из московского центра реабилитации инвалидов детства “Наш Солнечный Мир” (175 тысяч рублей) и из питерского федерального научного центра реабилитации инвалидов им. Г. А. Альбрехта - почти 83 тысячи рублей, но это только занятия, а еще надо подыскать жилье, желательно рядышком, организовать питание. В общем, Романово за 112 тысяч рублей - самый бюджетный вариант.

Зоя “сломалась”. Она почти два года “держала оборону”, заявляя, что просить помощи - стыдно, а заработать, таксуя по ночам, не получилось. При этом Зоя всегда принимает посильное участие во многих благотворительных сборах, хотя бы 100-200-300 рублей да отщипывает от своего скромного бюджета. И теперь можно помочь ей.
На курс реабилитации в Романово необходимо собрать 112 тысяч рублей, причем до 10 марта необходимо внести предоплату в размере 40 тысяч рублей, а до 10 апреля - остатки, то есть еще 72 тысячи рублей. Если вы можете поддержать семью Зои, пожалуйста, сделайте это. Карта Сбербанка (“Мир”) № 220 220 259 904 86 38 (получатель Зоя Александровна Ч.).