Новости других городов
Серов
-6 °C
$100,03
€106,20
«Что еще должно с тобой произойти?»
Это главный вопрос, который нужно задавать себе, если вы живете с абьюзером
Домашнее насилие, любое насилие вообще – как бесконечная, черная бездна. Кажется, что уже некуда погружаться, что вот оно, дно, как открываются все новые и новые глубины чьего-то личного ада. Сегодня о том, кто такие абьюзеры и жертвы, как распознать первые сигналы, свидетельствующие о том, что нужно уходить, мы разговариваем с профессиональным психологом и преподавателем индустриального колледжа Мариной Комаровой.
Марина Комарова, психолог.
Окончила МГУ имени М.В Ломоносова, психолог, преподаватель психологии, работает в Краснотурьинском индустриальном колледже. Марина Викторовна говорит, что уже в 9 классе общеобразовательной школы понимала, чем хочет заниматься в жизни. В ее семье психологов больше нет, родители- инженеры. Опыт работы у Марины Комаровой очень внушительный: более 20 лет работы с детьми и подростками, в индивидуальном, семейном консультировании.
Окончила МГУ имени М.В Ломоносова, психолог, преподаватель психологии, работает в Краснотурьинском индустриальном колледже. Марина Викторовна говорит, что уже в 9 классе общеобразовательной школы понимала, чем хочет заниматься в жизни. В ее семье психологов больше нет, родители- инженеры. Опыт работы у Марины Комаровой очень внушительный: более 20 лет работы с детьми и подростками, в индивидуальном, семейном консультировании.
– Марина Викторовна, давайте для начала определимся с понятиями: кто – жертва, кто – абьюзер? Люди делятся только на эти два типа?
– Абьюзер – тот, кто совершает насилие над другим человеком (жертвой), которое может быть психологическим, моральным, физическим и сексуальным. Думаю, что в нас есть все: в одних отношениях и ситуациях мы – жертва, в других можем выступать в качестве абьюзера. И у каждого из нас есть много ролей, и есть «любимые».
– То есть человек выбирает, кем ему быть – жертвой или насильником?
– Скорее, нет. Это как раз ситуация, когда у человека в каком-то смысле нет выбора – мы не всегда осознаем свои роли. Например, абьюзер считает, что иначе с партнером нельзя – ну не понимает жена/муж по-другому, и будто бы у него, у насильника, нет других способов справляться с проблемами и удовлетворять свои потребности без насилия над другим. Точно так же у жертвы – как будто по-другому никак. Если анализировать ситуацию глубже, мы увидим, что у каждого есть причины, почему один совершает насильственные действия, а другой «принимает», терпит их и считает нормой. Эти причины могут лежать в предыдущем опыте, семейном пласте, семейных сценариях, частью которых человек был, а сейчас переносит в свою сегодняшнюю жизнь. Часто в паре жертва-насильник люди словно притягиваются друг к другу, они совпадают, словно детали пазла. Например, для девочки, которая выросла в семье, где папа унижал и бил маму (а дедушка бабушку) – высока вероятность, что она найдет мужчину, который будет для нее таким «папой». Я ни в коем случае не хочу сказать, что жертва сама виновата, это категорически неправильно. Ответственность за то, как складываются отношения в паре несут, на мой взгляд, оба. Но за ситуативное насилие, насильственное действие, за удар отвечает тот, кто его наносит. Другой вопрос – насколько человек осознает происходящее с ним и свой вклад в отношения.
– Абьюзер – тот, кто совершает насилие над другим человеком (жертвой), которое может быть психологическим, моральным, физическим и сексуальным. Думаю, что в нас есть все: в одних отношениях и ситуациях мы – жертва, в других можем выступать в качестве абьюзера. И у каждого из нас есть много ролей, и есть «любимые».
– То есть человек выбирает, кем ему быть – жертвой или насильником?
– Скорее, нет. Это как раз ситуация, когда у человека в каком-то смысле нет выбора – мы не всегда осознаем свои роли. Например, абьюзер считает, что иначе с партнером нельзя – ну не понимает жена/муж по-другому, и будто бы у него, у насильника, нет других способов справляться с проблемами и удовлетворять свои потребности без насилия над другим. Точно так же у жертвы – как будто по-другому никак. Если анализировать ситуацию глубже, мы увидим, что у каждого есть причины, почему один совершает насильственные действия, а другой «принимает», терпит их и считает нормой. Эти причины могут лежать в предыдущем опыте, семейном пласте, семейных сценариях, частью которых человек был, а сейчас переносит в свою сегодняшнюю жизнь. Часто в паре жертва-насильник люди словно притягиваются друг к другу, они совпадают, словно детали пазла. Например, для девочки, которая выросла в семье, где папа унижал и бил маму (а дедушка бабушку) – высока вероятность, что она найдет мужчину, который будет для нее таким «папой». Я ни в коем случае не хочу сказать, что жертва сама виновата, это категорически неправильно. Ответственность за то, как складываются отношения в паре несут, на мой взгляд, оба. Но за ситуативное насилие, насильственное действие, за удар отвечает тот, кто его наносит. Другой вопрос – насколько человек осознает происходящее с ним и свой вклад в отношения.
Часто в паре жертва-насильник люди словно притягиваются друг к другу, они совпадают, словно детали пазла.
– Мы говорим сейчас об инфантильности, о психологической незрелости?
– Я бы сказала, что психологическая, эмоциональная зрелость уберегла бы нас от многих проблем. Чем больше человек понимает себя, кто он, какие у него достоинства, особенности, возможности и ограничения, что он на самом деле хочет, что с ним происходит – почему я сейчас разозлился, в связи с чем чувствую себя виноватым, и насколько это адекватно, с чем и зачем я иду в отношения - чем больше он принимает себя и самодостаточен, тем легче, быстрее он увидит неконструктивность или даже разрушительность отношений, поведения своего и партнера.
– Марина Викторовна, но ведь не все люди задают себе эти вопросы…
– Не все. И у каждого – свой опыт, свой путь и свое время. С возрастом мы чаще задаем себе такие вопросы. Вопросы возникают, когда начинаем видеть, что «наступаем на одни и те же грабли», «ходим по кругу».
– По вашему опыту – много ли людей пытаются анализировать себя и свою жизнь...
– Такие люди есть. В своей профессиональной деятельности я общаюсь с кругом людей, которые готовы анализировать происходящие события, включая не только внешние факторы, но и зависящие от самого себя, поэтому мне кажется, что ситуация лучше, чем еще несколько лет назад…
– Я бы сказала, что психологическая, эмоциональная зрелость уберегла бы нас от многих проблем. Чем больше человек понимает себя, кто он, какие у него достоинства, особенности, возможности и ограничения, что он на самом деле хочет, что с ним происходит – почему я сейчас разозлился, в связи с чем чувствую себя виноватым, и насколько это адекватно, с чем и зачем я иду в отношения - чем больше он принимает себя и самодостаточен, тем легче, быстрее он увидит неконструктивность или даже разрушительность отношений, поведения своего и партнера.
– Марина Викторовна, но ведь не все люди задают себе эти вопросы…
– Не все. И у каждого – свой опыт, свой путь и свое время. С возрастом мы чаще задаем себе такие вопросы. Вопросы возникают, когда начинаем видеть, что «наступаем на одни и те же грабли», «ходим по кругу».
– По вашему опыту – много ли людей пытаются анализировать себя и свою жизнь...
– Такие люди есть. В своей профессиональной деятельности я общаюсь с кругом людей, которые готовы анализировать происходящие события, включая не только внешние факторы, но и зависящие от самого себя, поэтому мне кажется, что ситуация лучше, чем еще несколько лет назад…
– Если брать эту развилку «бьет – значит любит» и «ударил – уходи», что правильно?
– Однозначно, «бьет – значит, не любит». Правильно, когда человек, видя и признавая эту реальность, этот факт, сам осознанно выбирает – остаться или уйти.
–– Марина Викторовна, но ведь истории с абьюзерами часто бывают очень и очень страшными – до убийства, до причинения тяжких увечий жертве… Что это? Психопатия? Патология?
– Однозначно, «бьет – значит, не любит». Правильно, когда человек, видя и признавая эту реальность, этот факт, сам осознанно выбирает – остаться или уйти.
–– Марина Викторовна, но ведь истории с абьюзерами часто бывают очень и очень страшными – до убийства, до причинения тяжких увечий жертве… Что это? Психопатия? Патология?
– Безусловно, там, где причинение тяжелых травм, убийство, трудно говорить о психологическом/психическом здоровье тех, кто это совершает. Здесь важно понимать, что очень страшными эти истории становятся не сразу. Часто ситуация нарастает, накручивается, начинается с вроде бы мелочей, перемежается с периодами примирения, идиллии после насильственных эпизодов. Понятно, что сразу агрессор не проявит себя, иначе эти отношения, скорее всего, не состоятся, не закрепятся. Абьюзеру важно создать благоприятную картинку, чтобы позже он смог получить контроль над конкретным человеком – своей жертвой. Насильник – не цельная личность, ему важно самоутверждаться, брать то, чего ему не хватает, за счет жертвы.
Насильник – не цельная личность, ему важно самоутверждаться, брать то, чего ему не хватает, за счет жертвы.
– Вы говорите, что каждый человек может выступать и в роли жертвы, и в роли насильника. Это значит, что мы все – потенциальные абьюзеры?
– Мы можем менять эти позиции. Вместе с тем, не каждый наш поступок делает из нас абьюзера. Допустим, вы накричали на ребенка – сорвались, не смогли сдержать свои эмоции. Да, это тоже насилие – эмоциональное, психологическое. Но что происходит потом? Вы чувствуете себя плохо, вы понимаете, что поступили неправильно, и стараетесь исправить ситуацию, как минимум извиниться, обсудить с ребенком произошедшее, и, главное, предпринять реальные шаги по управлению собственными эмоциями. Абьюзер никогда не думает, что он был не прав, он убежден: все, что он сделал, это правильно.
– Насильника можно исправить? Часто жертва считает, что если она будут больше стараться, больше уделять внимания своему партнеру, то он будет относиться к ней иначе…
– Нет, это иллюзия. Исправлять кого-то и пытаться быть идеальной бесполезно. Жертва никогда не станет хорошей для насильника. Даже если вы сварили сегодня прекрасный борщ, абьюзер обвинит вас в том, что вы плохо вытерли пыль или поздно пришли с работы. Жертва никогда ничем не угодит насильнику, никогда. И это уязвимое место самой жертвы – ей хочется быть принятой или нужной в этих нездоровых отношениях.
– Мы можем менять эти позиции. Вместе с тем, не каждый наш поступок делает из нас абьюзера. Допустим, вы накричали на ребенка – сорвались, не смогли сдержать свои эмоции. Да, это тоже насилие – эмоциональное, психологическое. Но что происходит потом? Вы чувствуете себя плохо, вы понимаете, что поступили неправильно, и стараетесь исправить ситуацию, как минимум извиниться, обсудить с ребенком произошедшее, и, главное, предпринять реальные шаги по управлению собственными эмоциями. Абьюзер никогда не думает, что он был не прав, он убежден: все, что он сделал, это правильно.
– Насильника можно исправить? Часто жертва считает, что если она будут больше стараться, больше уделять внимания своему партнеру, то он будет относиться к ней иначе…
– Нет, это иллюзия. Исправлять кого-то и пытаться быть идеальной бесполезно. Жертва никогда не станет хорошей для насильника. Даже если вы сварили сегодня прекрасный борщ, абьюзер обвинит вас в том, что вы плохо вытерли пыль или поздно пришли с работы. Жертва никогда ничем не угодит насильнику, никогда. И это уязвимое место самой жертвы – ей хочется быть принятой или нужной в этих нездоровых отношениях.
Кто чаще становится жертвой?
"В моей практике, конечно, в роли жертв чаще выступают женщины - видимо, это и наш менталитет, и принятые в обществе модели семейных отношений, – говорит Марина Комарова. – Но надо признать, что ко мне в принципе чаще за помощью обращаются женщины. По неофициальной статистике, считается, что в России каждая четвертая женщина является жертвой своего мужа/партнера. Хотя адекватной статистики по этой проблеме, конечно, нет".
- Марина Викторовна, на какие звоночки, сигналы следует обратить внимание, скажем так, потенциальной жертве? Можно ли разгадать в партнере абьюзера до того как случилось что-то плохое?
- В том-то и опасность, что на стадии зарождения отношений, когда у нас розовые очки и бабочки в животе, заподозрить что-то, адекватно реагировать на человека почти невозможно - мы влюблены, мы переживаем эйфорию, мы видим в партнере только хорошее. И он старается быть таковым. И тем не менее обратите внимание на то, как ваш возлюбленный или возлюбленная говорят о своих бывших партнерах. Если это исключительно негативные оценки, грубые формулировки, перекладывание ответственности на бывшую девушку/парня, значит, то, что происходило в тех отношениях, почти наверняка правда. "Ну я ей там дал по зубам за то, что она меня не ценила/довела. А что я должен был еще сделать?" - есть такие истории, причем они звучат так, что вам хочется согласиться и посочувствовать. Но это уже не просто звоночек - это набат. И тут самая большая ошибка - подумать: "Ну я-то не такая, со мной такого не случится". Обязательно обращайте внимание на установки, которые мы тащим из семейных моделей: "Женщина должна сидеть дома", "Все мужики - …, все бабы - …".
- В том-то и опасность, что на стадии зарождения отношений, когда у нас розовые очки и бабочки в животе, заподозрить что-то, адекватно реагировать на человека почти невозможно - мы влюблены, мы переживаем эйфорию, мы видим в партнере только хорошее. И он старается быть таковым. И тем не менее обратите внимание на то, как ваш возлюбленный или возлюбленная говорят о своих бывших партнерах. Если это исключительно негативные оценки, грубые формулировки, перекладывание ответственности на бывшую девушку/парня, значит, то, что происходило в тех отношениях, почти наверняка правда. "Ну я ей там дал по зубам за то, что она меня не ценила/довела. А что я должен был еще сделать?" - есть такие истории, причем они звучат так, что вам хочется согласиться и посочувствовать. Но это уже не просто звоночек - это набат. И тут самая большая ошибка - подумать: "Ну я-то не такая, со мной такого не случится". Обязательно обращайте внимание на установки, которые мы тащим из семейных моделей: "Женщина должна сидеть дома", "Все мужики - …, все бабы - …".
Тревожные звоночки
Контроль
Если ваш партнер звонит каждый час и выясняет, где вы и с кем вы. "А почему ты об этом мне не сказала?". Даже если контроль замаскирован под заботу - "А как ты домой будешь возвращаться, лучше не ходи?" - это все равно контроль, желание власти.
Нарушение личностных границ
"Я лучше знаю, как тебе одеваться/ с кем тебе общаться/ где тебе работать".
Обесценивание проблемы, чувств
Партнера не интересует ваше самочувствие и эмоциональное благополучие. Это когда вы говорите о своих чувствах, о том, что какие-то действия партнера были вам неприятны, напугали вас, а в ответ слышите: "Не придумывай, тебе показалось", "Не усугубляй ситуацию", «Да, ладно, тебе не может быть так плохо/больно», "Не занимайся ерундой, пошли лучше в кино".
Часто возникающие чувства вины, стыда и страха
Если вы еще не женаты и вдруг ловите себя на чувстве вины: "А что это я правда с девчонками сижу, надо было с ним посидеть?" или вам страшно рассказать о чем-то партнеру, и такие ситуации происходят систематически, будьте очень осторожны - это тоже повод задуматься.
Игнорирование ваших желаний, потребностей
Партнер не придает значения тому, что хотите вы, и он искренне верит, что он вправе принимать решения за двоих.
Оскорбления, унижения, подавление
Необязательно в грубой форме. «Кому же ты нужна, моя дорогая, только я тебя такую могу любить», «Что ты вообще можешь?». Так возникает чувство неуверенности, ущербности, беспомощности.
- А как себя вести в ситуации, когда отношения перешли черту - например, мужчина ударил женщину? Ударит второй раз?
- Для меня физическое насилие - это действительно черта. Физическое насилие не может быть оправдано. Никто не имеет право на насилие. И, скорее всего, мы столкнемся с тем, что насилие повторится, и остановить его можно, только выйдя из этих отношений. Нужно честно себе признаться, готовы ли на повтор, принять очень четкое решение, которое действительно реализуете, несмотря ни на какие трудности дальнейшей жизни. Все это в осознавании своего права жить в безопасности и в уважении.
- Марина Викторовна, к вам когда-нибудь обращался за помощью абьюзер? Нужна ли им помощь и можно ли им помочь?
Ко мне «полноценные» абьюзеры не обращались. Я знаю, что в нашей стране начинают практиковать группы психологической помощи абьюзерам. Думаю, идея в том, чтобы показать абьюзеру, что он отвечает за свои поступки и за их последствия, чтобы обучить управлять своим гневом и способам альтернативного, ненасильственного общения. Но, судя по особенностям личности насильника, он априори не оценивает свои поступки и решения как неправильные. Боюсь, должно случиться что-то очень-очень катастрофическое, чтобы абьюзер задумался: "Может быть, я действительно что-то делаю не так? Что еще должно произойти?" и захотел меняться.
- Для меня физическое насилие - это действительно черта. Физическое насилие не может быть оправдано. Никто не имеет право на насилие. И, скорее всего, мы столкнемся с тем, что насилие повторится, и остановить его можно, только выйдя из этих отношений. Нужно честно себе признаться, готовы ли на повтор, принять очень четкое решение, которое действительно реализуете, несмотря ни на какие трудности дальнейшей жизни. Все это в осознавании своего права жить в безопасности и в уважении.
- Марина Викторовна, к вам когда-нибудь обращался за помощью абьюзер? Нужна ли им помощь и можно ли им помочь?
Ко мне «полноценные» абьюзеры не обращались. Я знаю, что в нашей стране начинают практиковать группы психологической помощи абьюзерам. Думаю, идея в том, чтобы показать абьюзеру, что он отвечает за свои поступки и за их последствия, чтобы обучить управлять своим гневом и способам альтернативного, ненасильственного общения. Но, судя по особенностям личности насильника, он априори не оценивает свои поступки и решения как неправильные. Боюсь, должно случиться что-то очень-очень катастрофическое, чтобы абьюзер задумался: "Может быть, я действительно что-то делаю не так? Что еще должно произойти?" и захотел меняться.
- А почему женщины терпят годами? Бывают ведь совсем мрачные истории, когда насилие переходит уже на детей…
- Думаю, это уже целый клубок проблем - и созависимость, и депрессии, и невротические расстройства, и невозможность осознать, что с тобой происходит какой-то ужас и что это ненормально. Почти всегда спасают дети - то есть когда есть угроза здоровью и психике детей. Потому что на себя женщина, уже абсолютно уничтоженная морально, давно махнула рукой.
- Думаю, это уже целый клубок проблем - и созависимость, и депрессии, и невротические расстройства, и невозможность осознать, что с тобой происходит какой-то ужас и что это ненормально. Почти всегда спасают дети - то есть когда есть угроза здоровью и психике детей. Потому что на себя женщина, уже абсолютно уничтоженная морально, давно махнула рукой.
- С чего жертве начать возвращение к нормальной жизни?
- Помощь психолога однозначно нужна. Потому что первым делом надо укрепить себя, найти в себе силы изменить собственную жизнь - как правило, у жертвы нет для этого ресурсов. И первое, что нужно сделать - избавиться от чувства вины и своей «плохости»; сказать себе, что ты достаточно хорошая жена, достаточно хорошая мать, достаточно хороший сотрудник и достаточно хороший человек, отделить себя от абьюзера - понять, что его мнение о вас должно остаться лишь его мнением. Перестать искать в себе недостатки, вернуть себе чувство собственного достоинства и вернуться в общество - потому что почти наверняка абьюзер сделал все, чтобы у вас не было друзей, подруг, чтобы контакты с родственниками были сведены к минимуму. И задайте себе самый главный вопрос: "Что еще со мной должно произойти? На что еще я готова?". Как вы думаете, если бы любая жертва на стадии конфетно-букетных отношений узнала, что через год-два этот мужчина ударит ее и сломает ей ребро, она бы хотела, чтобы это с ней случилось?
- Помощь психолога однозначно нужна. Потому что первым делом надо укрепить себя, найти в себе силы изменить собственную жизнь - как правило, у жертвы нет для этого ресурсов. И первое, что нужно сделать - избавиться от чувства вины и своей «плохости»; сказать себе, что ты достаточно хорошая жена, достаточно хорошая мать, достаточно хороший сотрудник и достаточно хороший человек, отделить себя от абьюзера - понять, что его мнение о вас должно остаться лишь его мнением. Перестать искать в себе недостатки, вернуть себе чувство собственного достоинства и вернуться в общество - потому что почти наверняка абьюзер сделал все, чтобы у вас не было друзей, подруг, чтобы контакты с родственниками были сведены к минимуму. И задайте себе самый главный вопрос: "Что еще со мной должно произойти? На что еще я готова?". Как вы думаете, если бы любая жертва на стадии конфетно-букетных отношений узнала, что через год-два этот мужчина ударит ее и сломает ей ребро, она бы хотела, чтобы это с ней случилось?
Задайте себе самый главный вопрос: "Что еще со мной должно произойти? На что еще я готова?"
Комментарии
Популярные новости
