Автор книги про утраченные храмы области рассказала о “Гении места”, духе общности и 26 годах студенчества

Хозяйка блога про архитектуру “АРХликбез”, специалист по дореволюционной архитектуре, практикующий гид, член Уральского союза гидов и экскурсоводов, автор книги «Забытые храмы Свердловской области» - это все урожденная серовчанка Надежда Елизарова-Бурлакова.

В ноябре 2021 года у Надежды Николаевны выходит вторая книга, также посвященная архитектуре уральских церквей - «Утраченные храмы Свердловской области».
В преддверии выхода книги в свет “Глобус” встретился и поговорил с автором.
Надежда родилась в Серове, до 3 лет жила в поселке Новая Кола, потом ее семья переехала в район Птицефабрики. Когда Надежде было 12 лет, она перебралась в город.
- Переехала к бабушке, на улицу Карла Маркса. Скончался дедушка и бабушке просто нужно было, чтобы кто-то был рядом. Я начала учиться в школе №23, а заканчивала школу №27. Школу закончила в 1995 году, - вспоминает Надежда Николаевна.
Поле окончания школы она поступила в УрГУ (ныне - Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина). На факультет искусствоведения.
- Любовь к искусству у вас появилась еще в школе?
- Школу заканчивала с медалью. И, можно сказать, был «проходной билет» куда угодно. Мой папа Николай Павлович Бурлаков мечтал, чтобы я стала художником. Он сам очень хорошо рисовал. Я училась в нашей «художке» у любимых Моргачевых – Лариса и Геннадий были моими наставниками. Но, как оказалось, художник из меня не очень… Но творческая жилка была, поэтому начала работать в школьном кружке журналистов, у Сергея Малинина. С 15 лет подрабатывала в рубрике «Культура» в газете «Серовский рабочий». 
Так получилось, что должна была поступать либо на журналистику, либо на искусствоведение. На журналистику меня принимали вообще без экзаменов. На искусствоведение надо было сдать только первый экзамен. Я его сдала на пятерку и решила, что я – искусствовед. Так это все и началось.
Признаюсь, мое обучение на факультете искусствоведения продолжалось 26 лет. Наверное, я самый «долгоиграющий» студент. Потому что поступила в 1995 году. Доучилась до третьего курса и случился великий и страшный 1998-й год от Рождества Христова. Все пошло к чертям и я была вынуждена либо вернуться в Серов (чего я не хотела), либо искать работу, чтобы остаться в Екатеринбурге. Из университета ушла, работала в журналистике, рекламе. Знаете, на улице подходят: «Здравствуйте, фонд общественного мнения, мы проводим опрос на такую-то тему…» - так работала. Потихоньку дошла аж до руководителя службы маркетинга в медиа-холдингах в Екатеринбурге. Дважды восстанавливалась на факультете искусствоведения, моментально беременела, уходила в академический отпуск. Была такая долгая и интересная история. 
- А как получилось, что вы занялись написанием книги?
- В 2009 году ездила в командировку по области - по маленьким предприятиям, предлагала размещать рекламу. И обнаружила, что у нас - очень много руинированных храмов. Дело в том, что когда в начале 90-х годов их передали епархии, то епархия не все взяла на баланс. Если до революции православного, воцерковленного населения было 95 процентов, то сейчас ситуация иная. И в далеких деревнях, к сожалению, нет смысла восстанавливать храмы. У меня появилась идея - нужно сделать хотя бы фотофиксацию. Загорелась этой идеей. На носу были мои 33 года… Решила сделать такую отметку - что я хоть чего-то в этой жизни стою. Подняла на уши всех своих знакомых, запустила огромную волну информации - храмы погибают, надо делать. Мне позвонили из областного Министерства культуры и сказали: “Говорят, вы тут книгу делаете. Есть бюджет, если за три месяца книгу сделаете, мы вам денег дадим”. 
Министерство дало сумму, половину я добавила из своих средств. Ну, как из своих… Я взяла в долг и потом 8 лет расплачивалась. Но выпустила книгу. Так получилась первая книга - про руины храмов Свердловской области.
- Трудно было работать над книгой?
- Над первой книгой - да. Но и над второй, на самом деле, не очень легко. Пришлось ездить по области. Первый этап был этапом “полевых работ”. Искали информацию, где есть храмы. Пытались составлять маршруты. Маршруты оказались кривыми, потому что тогда еще не было достоверной информации. За первые полтора месяца работы мы намотали 15 тысяч километров. Учитывайте, что это были 2009-2010 годы. Приезжаем мы в условное село Клевакино, в Алапаевском районе. Интернета там нет. Единственный вариант, чтобы не возвращаться в Екатеринбург, это, объехав деревеньки вокруг Алапаевска, приехать в Алапаевск, остаться там ночевать и где-то найти интернет. Тогда еще были интернет-клубы. Но объем фотографий не проходил через нормальные каналы - модемов уже не было, но трафик был под вопросом. Приходилось ездить 4-5 дней, собирать все на флешку, привозить в Екатеринбург, передавать дизайнеру. 
Когда работаешь с огромным объемом информации, во-первых, возникает физическая усталость (бегаешь, прыгаешь), а во-вторых голова просто “лопается” - за день ты отснял пять церквей, пообщался с 15 бабулечками, в двух поселках нашел батюшку. Передозировка информацией была огромная. Когда я книгу выпустила, я потом месяц просто спала. 
- Вы говорите - “мы ездили”. Работали над книгой командой?
- Конечно. Ни тогда, ни сейчас в одно лицо эту работу сделать невозможно. Мальчик, который помогал мне работать с архивами, работает со мной уже на второй книге подряд - Иван Комирный. Естественно, это водители, часто - волонтеры. Потому что тогда я была без прав и без машины. Поэтому приходилось договариваться. 
В соцсети “ВКонтакте” есть группа “Забытые храмы Урала” - это дипломный проект одного моего хорошего знакомого. Можно ли в соцсетях сделать проект на такую узкую тему? Когда я стала понимать, что физически не успеваю отснять все храмы, я договорилась с владельцами этой группы и кинула туда клич - ребята, если вы были в таких-то пунктах и у вас есть фотографии, меняю фотографии на авторские книги. Прислали фотографии не менее 11 храмов. Когда была презентация книги, я с огромной гордостью вручала этим людям их экземпляры. В первом томе, на задней страничке, все эти люди указаны. 
- Когда пришло понимание, что надо выпускать вторую книгу?
- Про вторую книгу я, честно говоря, не думала. Что было на этапе подготовки первой книги? Мы приезжаем в село. По реестру здесь должна быть церковь. Раньше считалось, если есть храм, значит, это село. Приезжаешь, а бабушки говорят - тут все наврано, у нас никогда церкви не было, а в соседнем селе есть церковь, она в руинах, а еще там и там были церкви, но они снесены. Так потихоньку этот каталог начал собираться. Я была уверена, что их, снесенных храмов,  мало. Но книга вышла и пошли “круги по воде”. Мне звонили, писали: "Надежда, вы упустили такой-то храм, руины стоят там-то"... Кто-то звонил и говорил: “Надежда, у меня есть историческая фотография трех утраченных храмов в Туринске”. Когда таких храмов набралось уже порядка 30, поняла, что это - немало. Поскольку я - историк архитектуры, пришла мысль составить этот каталог, чтобы понять, какой объем храмов утрачен? Постоянно говорю, что я не воцерковленный человек. И я не ратую за восстановление храмов. Храмы, как люди. Ну, восстановили мы храм, а дальше что? Если нет ухода, если нет заботы…
Начала собирать информацию и к декабрю 2020 года в списке уже было 95 полностью утраченных храмов. А это такой объем информации, который отсутствовал в обороте историков и краеведов Свердловской области, но он нам необходим, потому что наша архитектура до сих пор изучается в самой начальной стадии. 
В прошлом году мы поняли, что нужно делать книгу. Стали подавать заявки на гранты. Получили один небольшой грант. Я умудрилась заинтересовать этим проектом архитектурную академию, которая добавила еще немножко денег. Мы договорились, что ректор академии Александр Владимирович Долгов и один из профессоров - Михаил Винидимович Голобородский - станут соавторами. Это два из четырех “мастодонтов” по уровню авторитета в этой области на Урале. И то, что они стали моими соавторами, и вычитывали буквально каждую букву книги… Поняла, насколько расту.  
- В 2021 году вы все же получили искусствоведческое образование. Значит, все же вернулись в университет. Как это произошло?
- Ничего не случайно. Первую книгу выпустила. Потом то ли кризис был, то ли мой развод сказался - все было плохо. Решила, что, видимо, архитектура, храмы, памятники - это не мое, потому что не дается туда дорога. И занималась совершенно другими делами - была “продажником”, маркетологом. Но покупала книги по архитектуре. Сейчас в домашней библиотеке коллекция - около полутора тысяч книг на архитектурную тематику. Заказывала книги в магазинчике, в котором была доставка. В какой-то момент позвонил курьер, извинился - сегодня доставки не получится. Мне назвали адрес, где забрать книги - в центре Екатеринбурга, на Плотинке, в музее архитектуры и дизайна. Мы с сыном туда зашли. Я оформляю книги на кассе и вдруг мой мальчик Станислав, которому было на тот момент 8-9 лет, благим матом орет: “Мама, ты - звезда!” Он довольный притаскивает мою книгу, которая, как оказалось, продается в этом магазине. Хозяйка магазина: “Извините, а вы и есть Надежда Николаевна Бурлакова?” И предложила прочитать курс лекций по архитектуре Урала.
У меня - ни опыта преподавания, ничего. В анамнезе только книга, выпущенная потому, что кроме меня сделать ее оказалось некому. Но я начала читать курс лекций - 10 лекций по истории архитектуры Урала. Это не только храмы, но и самые первые воеводские постройки, кремли, особняки, театры. Тогда на курсе было человек 35. И к концу курса они сказали, что все замечательно, теория - это хорошо, и попросили практику - экскурсии. Составила минимальный маршрут. Договорились, что еду я с супругом на машине, а с нами еще пара машин - 6-7 человек. Приехал 21 человек. Так началась история с экскурсиями, это был 2018 год.
На экскурсиях люди делают фотографии и куда-то их постят. Меня спрашивают: "Надежда Николаевна, какой у вас хэштэг, какой аккаунт?" Вы что, с ума сошли, что это такое? Так студенты научили меня работать с Instagram. Я не знаю, как я дальше бы жила, если бы на этом все закончилось. 
В моем Instagram молниеносно начали появляться люди. Я думала Instagram - еда, цветочки, деточки… А люди стали приходить именно на публикации об архитектуре. Однажды засыпала вечером, было 325 подписчиков. Утром просыпаюсь - 2 тысячи подписчиков. И Instagram просит лекции и экскурсии.
Тут случился кризис - кто я такая? Да, издала книгу. Да, уже два курса лекций прочитала. Провела несколько десятков экскурсий. При этом, работала в совершенно другой сфере. Подумала, что это нечестно по отношению к людям, которые приходят ко мне как к эксперту. И вернулась на родной факультет искусствоведения, на котором уже всех достала “академами” и возвращениями. Замдекана, мой преподаватель по европейской архитектуре Тамара Александровна Галеева, замолвила словечко. Между “академом” и восстановлением должен пройти какой-то период. И буквально в последние 3 дня этого периода мне подписали заявление. В 2018 году я стала студенткой факультета искусствоведения. 
В июне 2021 года получила красный диплом и стала бакалавром искусствоведения. Мало того, в августе поступила в магистратуру УрГАХУ - на отделение реставрации.
Считаю, что учиться в 43 года не просто правильно - это моя борьба с Альцгеймером и всем остальным. Если мозг работает, то есть шанс, что он будет работать долго. 

- Работу в маркетинге продолжаете или все время посвящаете искусству и истории?
- Практически нет. Тут очень забавно получилось. Мое последнее место работы - агентство, которое занимается изготовлением, согласованием вывесок в Екатеринбурге. В марте прошлого года, когда начались коронавирусные ограничения, оборот агентства уменьшился где-то на 90%. Только сейчас рынок начал восстанавливаться, но опять начались ограничения. При этом, ситуация с моими курсами в интернете противоположная. Люди ушли в онлайн. Если до этого у меня продавалось 20 курсов в месяц, сейчас может продаваться и 100. Узкий блок об искусстве, конкретно, об архитектуре, оказался бизнес-моделью. И теперь он меня кормит. 
- По сути, пандемия вам помогла?
- Пандемия убила мой бизнес, но вывела меня на ту дорожку, на которую я ступила в 1995 году. Ничто не случайно.
Подписчиков “АРХликбеза” я называю друзьями. Муж смеется, говорит, что я собрала своих копий - девушки, в возрасте от 35 до 50 лет, вполне состоявшиеся мамы, бабушки, бухгалтеры, экономисты, инженеры, которые ищут что-то за гранью обычной жизни. Естественно, в блоге иногда нужно говорить о каких-то личных вещах. Читательницы иногда пишут, что я мотивирую, что после 40 лет можно учиться, можно менять жизнь и находить то, что тебе по душе. Я сама до 40 лет была уверена, что нужно серьезно работать, желательно, на хорошей работе, желательно, с обеспеченной пенсией. Я открываю Instagram и вижу, что сегодня у меня добавилось 400 подписчиков: "Боже мой, через неделю у меня 40 тысяч читателей будет". Как?! Я до сих пор удивляюсь. 
- Две книги издано. Сейчас у вас внутреннее спокойствие, или желание работать над третьей книгой?
- И то, и другое. Книга пока еще в печати. Мы с вами встречаемся в четверг (21 октября), а печатать ее начали в понедельник. Печать - в Чебоксарах. В готовом виде жду книгу 15 ноября. Пока для меня процесс этот не завершен, хотя уже можно приобрести PDF-версию. 
При работе было очень сложно соотносить источники. Храмы уже утрачены. Несмотря на то, что мы живем во время, которое называют цифровизацией, на самом деле оцифровано далеко не все. Приходит информация, что храм находится в таком-то населенном пункте - он упоминается в пяти источниках, с разными датами строительства, разной стилистикой и нет фотографий. Приходилось очень кропотливо сверять источники, становиться “книжным червячком”, выезжать на места, общаться с батюшкой из ближайшего прихода (как правило, у них больше всего информации). Ездить практически не приходилось, потому что информация уже была собрана. Но пришлось стать “червячком”, который во время коронавируса сидит дома и этой работой занимается. В книге 73 источника, 60 из них стоят у меня на книжной полке. 
Первую книгу уже нужно апгрейдить - 30 процентов храмов из нее уже восстанавливают. За это время нашла минимум еще 17 храмов, которые стоят в руинированном виде. Эту книгу надо дополнять и перевыпускать.
Поскольку уже есть информация про утраченные храмы, собрана информация о руинах, то поставлена мега-задача - сделать энциклопедию. Причем, энциклопедию не епархиальную. Плюс, мечтаю продолжить работу одного из моих преподавателей - Анатолия Михайловича Раскина, к сожалению, это уже покинувший нас профессор. Он занимался вопросами классицизма в архитектуре Урала. И есть у нас легендарный архитектор Михаил Павлович Малахов. Раскин хотел выпустить монографию о нем, но не успел. Очень хочу выпустить книгу о Малахове. И, надеюсь, сделать материал о храмах Максима Михайловича Походяшина. Максим Михайлович - личность неоднозначная. Каждый раз, когда говорю, что хочу написать о “Медном короле Урала”, мне в ответ улыбаются и спрашивают: “Это тот, который из Русской медной компании" (Игорь Алтушкин, глава “Русской медной компании” - прим. “Глобус”)?” Я говорю - нет.

- В книге упоминаются два храма, которые были в Надеждинске - Спасо-Преображенский собор и Всехсвятская церковь. Ваше детство прошло в Серове. Наверняка, не раз бывали возле обломков взорванного Спасо-Преображенского собора. Думали тогда, что ваша жизнь может быть связана с этой темой?
- Конечно, не думала, конечно, не знала. Была обычным хулиганистым подростком. 90-е годы, мы - мальчишески-девчоночья банда подростков, слава Богу, обошлись без всяких криминальных историй. Играли во взрослый вариант казаков-разбойников. Кто-то в газетах выискал информацию о том, что там был храм. Значит, должны быть подземные переходы. Искали подземные ходы. Когда кто-то из нас оказывался в больнице, в Больничном городке, по вечерам там искали подвалы. А вдруг именно мы будем теми, кто найдет эти подвалы? История собора была известна, благодаря этой истории с ходами. Но, конечно, тогда не думала, что моя жизнь будет связана с изучением истории храмов. Даже после первой книги, изданной в 2011 году, была уверена, что мне этого хватит. Но пути Господни неисповедимы.
Я, наверное, нашла себя, свое дело. Как оказалось, оно может кормить. Возник интерес к своим корням. Про Всехсвятскую церковь я не знала до прошлого года. После смерти папы (ему посвятила вторую книгу), начала копать, откуда у меня родственники. Здесь мы - понаехавшие. 30-е годы, центральная Россия, раскулачивание и все такое. По папиной линии мы оказались в Андриановичах. По маминой линии - молодежные отряды. В предках оказались кузнецы, пимокаты, священники. Обнаружила в родном городе “Гения места” - дух, который делает место интересным и воодушевляющим. На самом деле он есть везде, только его нужно найти. У Петра Вайля есть книга “Гений места” - в ней коллекция архитектуры, памятников искусства, в том числе живописи. И он пишет, что если мы не знаем контекста, если мы не знаем истории, то, что бы мы не видели, это будет для нас пустым. Я узнала историю города. Друзья теперь смеются, говорят, что я Надежда из Надеждинска. 
Часто бываю в Серове. Остались связи не только по маме, но и учителя еще живы и здоровы. Мы с ними дружим, встречаемся. Два человека имеют непосредственное отношение к истории. Новиченков Николай Николаевич, директор Верхотурского музея-заповедника. Марина Владимировна Новиченкова - моя учительница истории, она и сейчас читает предмет. Это потрясающее ощущение, когда я залипла в архивах, не могу разобраться, звоню, прошу помощи и они помогают. Ощущение общности - это то, чего нам не хватает. Его я приобрела только на пятом десятке. 

- Есть желание сильнее погрузиться в историю родного города?
- Сейчас есть тенденция малых краеведов, малых исследований. Абсолютно уверена, что такие краеведы есть и у нас. Поскольку, у меня тема уже выбрана, думаю, что на ней и сосредоточусь. 
Главная проблема любого, кто работает в науке, - рассказать об этом. У меня обнаружился талант, или наклонность, к популяризации - могу не только изучать что-то, но и рассказывать об этом. Из-за чего блог и стал популярным. Поэтому с выбранного пути не сворачиваю.
Но я не исключаю, что когда мне пойдет восьмой десяток, и я буду фигачить вокруг Серова на лыжах, то займусь детальным изучением истории Филькино.