«Стихи – как картины, картины – как стихи»

Очередное путешествие по «Литературной карте мира» было в древний Китай, в его Золотой век - эпоху Тан - ради знакомства с самыми знаменитыми поэтами того времени.

Удивительное дело – древняя китайская поэзия. Незнакомые названия и чуждые слуху имена некоторых отпугивают, а ведь на самом деле это вершины мировой поэзии. Ли Бо, «бессмертный в поэзии», стоит в одном ряду с Шекспиром и Данте…
Эпоха Тан длилась совсем недолго по меркам истории, всего 300 лет, с 7 по 10 век. Но в истории культуры она оставила глубочайший след, поскольку дала необыкновенный взлет всем искусствам, наукам, литературе – Золотой век! И самые яркие звезды взошли на поэтическом небе Китая именно в эти годы: Тао Юаньмин, Ду Фу, Бо Цзюй-и, Ли Бо…
Многие из них, будучи родом из образованных и знатных семей, служили чиновниками при императорском дворе, поскольку «работа» для тогдашней «интеллигенции» как раз и означала государственную службу. Это был способ не только зарабатывать на жизнь, но и способ продвинуться, получить известность и возможность принести пользу своему народу. К сожалению, те, кто сочувствовал «простым» и пытался облегчить их участь, надолго при дворе не задерживались. Так это случилось с Бо Цзюй-и. Его отправили в ссылку (где и были написаны многие его стихи, прекрасные, но пронизанные печалью). А когда поэт вернулся из провинции в Чанъань (тогдашнюю столицу) и «свежими глазами» увидел, какие нравы царят при дворе, он сам попросился от нее подальше.
У меня перед домом 
что находится во дворе?
Десять собственных сосен 
у крыльца моего растут.
Но, сюда переехав, 
что я все-таки приобрел?
А ни много ни мало – 
отвлечение от забот.
Потому что я в соснах 
приобрел полезных друзей,
Ни к чему домогаться 
мне внимания мудрецов…
Бо Цзюй-и был одним из немногих (если не вообще единственным), кто с сочувствием писал о женщине. Не то чтобы в древнем Китае женщин не замечали вовсе: как же обходиться в домах без жен и служанок, а в «веселых домах» без куртизанок и наложниц. Красавиц превозносили, сочиняли им стихи. Но в то же время как-то не признавали наличия в них человеческой души. 
И «благородным мужам» конфуцианского толка крепко не понравилось то, что поэт описал в поэме «Певица» (ее другое название – «Пипа», то есть музыкальный инструмент, похожий на европейскую лютню). Печальный рассказ женщины, встреченной на берегу реки, нашел отклик в душе ссыльного поэта:
Мы с нею сродни: мы у края небес затеряны и забыты.
В центре поэмы «Вечная печаль» тоже женский образ. Фаворитка императора Сюань-цзуна Ян гуйфэй вошла в пантеон прославленных красавиц – тех, про кого говорили, что, увидев их, рыбы тонут, птицы падают с неба, а цветы увядают от зависти. Но великая любовь во дворцах недолговечна и практически никогда не кончается «хэппи-эндом». Так произошло и с этой парой. Ян гуйфэй погибла во время мятежа. Император сильно тосковал по утраченной возлюбленной. Один даос (мудрец) сумел проникнуть в ее посмертный загробный чертог и принести для неутешного Сюань-цзуна несколько слов от любимой:
Содержалась в них клятва былая одна,
Два лишь сердца и знали о ней:
Так быть вместе навеки, чтоб нам в небесах
птиц четой неразлучной летать,
Так быть вместе навеки, чтоб нам на земле 
раздвоенною веткой расти!
Много лет небесам, долговечна земля, 
но настанет последний их час.
Только эта печаль – бесконечная нить,
Никогда не прервется в веках.
Мощный голос природы звучит во всех стихах танских поэтов. Здесь они находят и темы для размышлений, и виды для любования, утешение в горестях, обретение душевного равновесия, черпают жизненную стойкость… Стихи эти очень живописны, и главное – язык природы понятен человеку любого столетия и любой национальности, а чувства людей во все времена все те же и легко находят отклик в душе любого. 
Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,
Стремительных птиц 
Улетела последняя стая.
Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня,
И долго глядим мы,
Друг другу не надоедая. (Ли Бо)
Вы, конечно, видели китайскую живопись тушью на шелке… В несколько легких касаний художник изображает горы, сосны на склонах, реку…  Картина как будто незаконченная, детали не прорисованы, много «говорящей» пустоты. Такие картины требуют долгого созерцания, додумывания, соучастия в них своим воображением. То же и со стихами. Четверостишие, которое нельзя бездумно пробежать взглядом, призывает к сосредоточенному размышлению и любованию... 
…А там селенья у потока,
Вон луга зеленеют травы.
Сверкают белыми огнями
Среди полей реки узоры,
И показались за холмами 
Темнолазоревые горы.
Недаром про Ван Вэя современники говорили: «Его стихи - как картины, а картины – как стихи». На самом деле Ван Вэй был не только поэтом, но и художником, и каллиграфом, и хорошим врачом. Истина о том, что талантливый человек талантлив во всем, хоть и порядком избитая, все равно остается истиной и относится, пожалуй, ко всем крупным поэтам той эпохи, что была сродни европейскому Возрождению.
Овеянная легендой эпоха породила поэтов, которые сами стали частью легенды. Знаете, как нашел свою смерть Ли Бо? Пытаясь обнять прекрасное отражение луны, он наклонился к ней из лодки… Достойное завершение пути для истинного поэта.