«Счастливый Вяземский»

12 [23] июля - 230-летие со дня рождения П.А. Вяземского.

Несмотря на то, что фигура П.А. Вяземского значительна сама по себе, его больше воспринимают через призму отношений с А.С. Пушкиным. Дружба двух выдающихся людей своего времени продолжалась до самой смерти Пушкина; Вяземский находился при нем все последние мучительные и скорбные дни. Но кто ж он сам?

Язвительный поэт, остряк замысловатый,
И блеском колких слов, и шутками богатый
Счастливый Вяземский, завидую тебе.
Ты право получил, благодаря судьбе,
Смеяться весело над Злобою ревнивой,
 Невежество разить анафемой игривой.
(А.С. Пушкин. Посвящение П. Вяземскому)
Среди многочисленных адресатов А.С. Пушкина был и его старший друг, умница и поэт Петр Андреевич Вяземский, который не чинясь, мог сказать «солнцу русской поэзии», что, мол, «стихи твои никуда не годятся». Но литературный критик Вяземский, конечно, прекрасно понимал значение и масштаб пушкинской поэзии. Основное содержание их переписки – это разговоры о литературе. Сам Александр Сергеевич называл своего друга «любимцем муз», «язвительным поэтом», «остряком замысловатым». Ему были подвластны разные жанры: эпиграмма, басня, даже сатирические куплеты. Петр Андреевич состоял в литературном кружке «Арзамас», как и сам Пушкин, близко знал В.Л. Пушкина, В.А. Жуковского, К.Н. Батюшкова и дружил с ними.

Человек необыкновенно одаренный, с интересной биографией (впрочем, были ли в окружении Пушкина скучные и ординарные люди?). Вяземские - древний княжеский род, а мать Петра Андреевича была иностранкой, ирландкой, на которой отец женился вопреки воле родных (романтическая история!). Сам Петр Андреевич получил блестящее образование; среди его «университетов» значится иезуитский колледж (вот уж кто умел оттачивать до остроты молодые умы!). Историк, переводчик, публицист, мемуарист, один из основателей Русского Исторического общества, член обеих Академий наук, государственный деятель.
Нужно ль вам истолкованье,
Что такое русский бог?
Вот его вам начертанье,
Сколько я заметить мог.
Бог метелей, бог ухабов,
Бог мучительных дорог,
Станций — тараканьих штабов,
Вот он, вот он русский бог.
Бог голодных, бог холодных,
Нищих вдоль и поперек,
Бог имений недоходных,
Вот он, вот он русский бог.
…К глупым полон благодати,
К умным беспощадно строг,
Бог всего, что есть некстати,
Вот он, вот он русский бог…
П.А. Вяземский был среди тех передовых дворян, которые подписали проект освобождения крестьян (дело было в 1820, уже недалеко до декабрьского восстания на Сенатской площади!). Но Александр I к таким реформам готов не был, а Вяземского «за вольнодумство» отстранили от службы. Тогда он отошел от поэзии, основал журнал «Русский телеграф» и стал писать острые критические статьи, которые весьма ценил А.С. Пушкин. (Декабристов, кстати, Вяземский не поддержал, но расправу с ними воспринял как личную трагедию: среди пятерых казненных трое были его друзьями.)
С чем он вошел в нашу поэзию? Можно не знать всех стихов П. Вяземского, но одно-то вы наверняка слышали. П. Булахов написал на эти стихи знаменитый романс:
Тройка мчится, тройка скачет,
Вьётся пыль из-под копыт,
Колокольчик звонко плачет
И хохочет, и визжит.
Кто сей путник? И отколе,
И далёк ли путь ему?
По неволе иль по воле
Мчится он в ночную тьму?..
Петр Андреевич Вяземский – единственный из поэтов пушкинского круга, кто дожил до преклонных лет. В 1837 году он написал (песня на эти стихи звучит в фильме «О бедном гусаре замолвите слово»):
Я пережил и многое, и многих,
И многому изведал цену я;
Теперь влачусь в одних пределах строгих
Известного размера бытия.
Мой горизонт и сумрачен, и близок,
И с каждым днём всё ближе и темней;
Усталых дум моих полёт стал низок,
И мир души безлюдней и бедней.
Не заношусь вперёд мечтою жадной,
Надежды глас замолк — и на пути,
Протоптанном действительностью хладной,
Уж новых мне следов не провести.
Как ни тяжёл мне был мой век суровый,
Хоть житницы моей запас и мал,
Но ждать ли мне безумно жатвы новой,
Когда уж снег из зимних туч напал?
По бороздам серпом пожатой пашни
Найдёшь еще, быть может, жизни след;
Во мне найдёшь, быть может, след вчерашний,
Но ничего уж завтрашнего нет.
Жизнь разочлась со мной; она не в силах
Мне то отдать, что у меня взяла
И что земля в глухих своих могилах
Безжалостно навеки погребла.