Новости других городов
Серов
-9 °C
$103,43
€109,01
Женщина, показывая интерьер своей квартиры, как будто даже весела. Той самой веселостью, которая позволяет ей сдерживать невольно набегающие слезы от обиды и накопившейся усталости от безуспешных попыток решить проблему.
- Мусор решили сжечь по весне в печке. А что там за мусор-то? Бумага одна. Муж зажег и ушел на работу. А я следом за ним прям выскочила – дым во все стороны из печи так и лезет. Чуть не угорела. Смотрите, как она перекосилась. А вместе с ней и дымоход.
Печь уже даже не перекосилась. Печь как будто опрокинулась, прося поддержки у стоящей рядом стены. Опрокинулась, придавив и загородив собой стоявший в углу умывальник так, что его уже невозможно вытащить.
Не уступают печке и полы, местами проваливавшиеся дырами, местами – вздымающиеся непокорными волнами. Мебель стоит вкривь-вкось, не находя для себя твердого основания. Стены. Про такие стены говорят, то они держатся на обоях.
- Мы все комнаты в свое время обколотили фанерой, вот и не сыпется пока нам на голову. А сейчас уже ничего не делаем.
Хозяйка рассказывает, что, когда дом признали аварийным – а было это еще в далеких 80-х годах, жить в нем люди продолжали. Но время от времени захаживали еще к ним комиссии, осматривая, сколько еще они могут продержаться. У соседей-алкоголиков, не заморачивавшихся интерьерными вопросами, от сырости рухнула штукатурка с потолка и стен. Их быстренько переселили в новое жилье. Семье Ермолаевых, недальновидно делавшей ремонт квартиры дважды в год, комиссия заявляла: «Так у вас еще жить можно».
А жить становилось все сложнее и сложнее. Уже съехали все соседи, жившие за стенкой – стало тяжелее отапливать квартиру. Тепло легко покидало ее сквозь тонкие межквартирные перегородки. За зиму иной раз сжигали по три машины дров. Дом продолжал угрожающе проседать, кривиться и гнить. К тому же прибавилась и новая беда – мародеры. Их присутствие можно было обнаружить и по движению в соседних пустых квартирах, и по пропадающему с крыши железу. Пока удается отвоевывать ту часть листов, что защищает их жилье. Для этого приходится караулить их в ночное время.
- Муж ходит, смотрит, чтобы не сняли. А что делать? Иначе совсем ведь без крыши останемся.
Те места, которые отвоевать не удалось, тут и там пестрят молоденькими топольками и березками, проросшими в бревенчатой трухе.
- Не могу понять почему, но наша очередь – мы и стоим в программе переселения аж с 1982 года – постоянно передвигается. Если верить тому, что нам сейчас говорят в администрации, то переедем в новое жилье мы не раньше, чем через шесть лет. А мы уже эту зиму боимся не пережить. Я устала ходить по кабинетам – все без толку. Да еще и разговаривают с нами таким тоном, будто не они нам, а мы им что-то должны.
Парадокс ситуации заключается еще и в том, что жильцам исправно приходят квитанции на уплату коммунальных услуг. Это при том, что, повторимся, дом уже много-много лет назад признан аварийным и, по законодательству, плата за проживание на этой территории взиматься не должна.
- Мы два года не платили после очередного признания дома аварийным. Потом пришла «Федерация» (управляющая компания, прим. авт) – и счета стали исправно приходить. Около 400 рублей в месяц начисляется. А я что… Я хожу и плачу, потому что мало ли что, долг накопится…
Во время очередного рейда комиссии, прошедшей в сентябре 2011 года, в документе, описывавшем состояние жилья, было отмечено, что «В доме никто не проживает». Чуть ниже «состояние дома №73 по улице Краснофлотская в городе Серове неудовлетворительное… следует отнести к категории непригодных для проживания». Написали об этом те же самые люди, которые, окидывая равнодушным взглядом «гуляющие» стены и полы, говорили жильцам про то, что «здесь жить еще можно».
- Как вариант, мне неоднократно предлагали переехать в барак в Зеленцовском. Временно, конечно, говорят в администрации. Но вы ведь понимаете, что нет у нас ничего более постоянного, чем временное. Да и квартиры в предложенных бараках такие же полуразрушенные, как и наша, зачем я буду менять шило на мыло?
Еще неделя – и наступят заморозки. Через месяц ударят морозы, и выпадет снег. Печь исправно дымит, но уже не греет. И если что-то срочно не решить, люди, вынужденно проживающие в единственной квартире четырехквартирного полуразрушенного дома по Краснофлотской, 73, рискуют банально погибнуть. Либо угореть, либо замерзнуть ночью в собственных постелях, либо от постоянного переохлаждения «заработать» бронхит или пневмонию. Либо из-за очередных мародеров, позарившихся на скудное пенсионерское имущество и остатки железа на крыше.
Последние отписки, пришедшие в ответ на их запросы, обещают переселение в конце 2017 года. И то при условии, если подрядчик, строящий квартиры для переселенцев из ветхого жилья, сдаст дом вовремя. Когда подрядчики сдавали жилые дома вовремя, и несли за это ответственность, история не припомнит.
Поэтому так блестят глаза хозяйки – она изо всех сил пытается не расплакаться. Потому что ей страшно. Потому что инстанции, обязанные защищать ее права, презрительно отмахиваются от нее бумажками. Потому что найти правду негде…
Печь уже даже не перекосилась. Печь как будто опрокинулась, прося поддержки у стоящей рядом стены. Опрокинулась, придавив и загородив собой стоявший в углу умывальник так, что его уже невозможно вытащить.
Не уступают печке и полы, местами проваливавшиеся дырами, местами – вздымающиеся непокорными волнами. Мебель стоит вкривь-вкось, не находя для себя твердого основания. Стены. Про такие стены говорят, то они держатся на обоях.
- Мы все комнаты в свое время обколотили фанерой, вот и не сыпется пока нам на голову. А сейчас уже ничего не делаем.
Хозяйка рассказывает, что, когда дом признали аварийным – а было это еще в далеких 80-х годах, жить в нем люди продолжали. Но время от времени захаживали еще к ним комиссии, осматривая, сколько еще они могут продержаться. У соседей-алкоголиков, не заморачивавшихся интерьерными вопросами, от сырости рухнула штукатурка с потолка и стен. Их быстренько переселили в новое жилье. Семье Ермолаевых, недальновидно делавшей ремонт квартиры дважды в год, комиссия заявляла: «Так у вас еще жить можно».
А жить становилось все сложнее и сложнее. Уже съехали все соседи, жившие за стенкой – стало тяжелее отапливать квартиру. Тепло легко покидало ее сквозь тонкие межквартирные перегородки. За зиму иной раз сжигали по три машины дров. Дом продолжал угрожающе проседать, кривиться и гнить. К тому же прибавилась и новая беда – мародеры. Их присутствие можно было обнаружить и по движению в соседних пустых квартирах, и по пропадающему с крыши железу. Пока удается отвоевывать ту часть листов, что защищает их жилье. Для этого приходится караулить их в ночное время.
- Муж ходит, смотрит, чтобы не сняли. А что делать? Иначе совсем ведь без крыши останемся.
Те места, которые отвоевать не удалось, тут и там пестрят молоденькими топольками и березками, проросшими в бревенчатой трухе.
- Не могу понять почему, но наша очередь – мы и стоим в программе переселения аж с 1982 года – постоянно передвигается. Если верить тому, что нам сейчас говорят в администрации, то переедем в новое жилье мы не раньше, чем через шесть лет. А мы уже эту зиму боимся не пережить. Я устала ходить по кабинетам – все без толку. Да еще и разговаривают с нами таким тоном, будто не они нам, а мы им что-то должны.
Парадокс ситуации заключается еще и в том, что жильцам исправно приходят квитанции на уплату коммунальных услуг. Это при том, что, повторимся, дом уже много-много лет назад признан аварийным и, по законодательству, плата за проживание на этой территории взиматься не должна.
- Мы два года не платили после очередного признания дома аварийным. Потом пришла «Федерация» (управляющая компания, прим. авт) – и счета стали исправно приходить. Около 400 рублей в месяц начисляется. А я что… Я хожу и плачу, потому что мало ли что, долг накопится…
Во время очередного рейда комиссии, прошедшей в сентябре 2011 года, в документе, описывавшем состояние жилья, было отмечено, что «В доме никто не проживает». Чуть ниже «состояние дома №73 по улице Краснофлотская в городе Серове неудовлетворительное… следует отнести к категории непригодных для проживания». Написали об этом те же самые люди, которые, окидывая равнодушным взглядом «гуляющие» стены и полы, говорили жильцам про то, что «здесь жить еще можно».
- Как вариант, мне неоднократно предлагали переехать в барак в Зеленцовском. Временно, конечно, говорят в администрации. Но вы ведь понимаете, что нет у нас ничего более постоянного, чем временное. Да и квартиры в предложенных бараках такие же полуразрушенные, как и наша, зачем я буду менять шило на мыло?
Еще неделя – и наступят заморозки. Через месяц ударят морозы, и выпадет снег. Печь исправно дымит, но уже не греет. И если что-то срочно не решить, люди, вынужденно проживающие в единственной квартире четырехквартирного полуразрушенного дома по Краснофлотской, 73, рискуют банально погибнуть. Либо угореть, либо замерзнуть ночью в собственных постелях, либо от постоянного переохлаждения «заработать» бронхит или пневмонию. Либо из-за очередных мародеров, позарившихся на скудное пенсионерское имущество и остатки железа на крыше.
Последние отписки, пришедшие в ответ на их запросы, обещают переселение в конце 2017 года. И то при условии, если подрядчик, строящий квартиры для переселенцев из ветхого жилья, сдаст дом вовремя. Когда подрядчики сдавали жилые дома вовремя, и несли за это ответственность, история не припомнит.
Поэтому так блестят глаза хозяйки – она изо всех сил пытается не расплакаться. Потому что ей страшно. Потому что инстанции, обязанные защищать ее права, презрительно отмахиваются от нее бумажками. Потому что найти правду негде… 
Комментарии
Популярные новости
