Сказка о счастье

К 160-летию Мориса Метерлинка.

Маленькая страна Бельгия прославилась как минимум двумя писателями мирового значения. Это Шарль де Костер с его «Легендой об Уленшпигеле», которую называют «Бельгийской Библией», и автор «Синей птицы» - философской пьесы-сказки о счастье - Морис Метерлинк, Нобелевский лауреат «за его многостороннюю литературную деятельность и особенно его драматические произведения, отличающиеся богатством воображения и поэтической фантазией».
А. Блок в эссе 1920 года, посвященном Метерлинку, назвал «Птицу» символической, или нео-романтической сказкой. На самом деле, писатель, драматург и поэт испытал очень сильное влияние символистов. Его пьесы «Принцесса Мален», «Непрошенная», «Слепые», «Пеллеас и Мелизанда» - всё как бы подступы к главному, это пьесы о поисках любви, недоступности счастья, недостижимости совершенства. И вот оно, главное…

Путешествие детей (мальчика по имени Тильтиль и девочки по имени Митиль) в поисках сказочной Синей птицы – это аллегория человечества, ищущего счастья. И эти поиски очень похожи на наше «Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что». Ведь как понять, в чем заключается счастье? Для всех оно разное. Это истина, которую надо искать, но нельзя поймать раз и навсегда, посадить в клетку, приручить. Тильтиль нашел свое счастье в познании тайн природы. Но не все знают, что у «Синей птицы» есть продолжение. «Обручение» - вторая часть сказки, и эта пьеса о другой стороне счастья – о любви.
Детей в их путешествии сопровождают волшебные существа – Фея, Душа Света, Душа сахара, Верность в образе Пса и Коварство в образе Кота, есть там и Ужасы, и Тучные Блаженства, и Время, и даже такой персонаж как Насморк… Всё это аллегории, но, по выражению А. Блока, «Метерлинк сумел превратить их в живых лиц, в прекрасные роли». Вот уже многие годы пьеса с успехом идет на многих сценах, ведь мечта о счастье устареть не может.

Премьера «Синей птицы» в России состоялась в 1910 году, в десятилетний юбилей МХТ. «Пьеса бельгийского поэта впервые должна была увидеть свет рампы в Москве, в нашем Московском Художественном театре, - рассказывал К.С. Станиславский. – Такая ответственность обязывала, и я счел своим долгом хорошо сговориться с ее автором…» Для этого режиссер отправился в Нормандию, чтобы лично встретиться с Метерлинком. «Он жил в только что приобретенном бывшем аббатстве St.-Vandrille в Нормандии, в шести часах езды от Парижа…
«Monsieur Stanislavsky?!» Я оглянулся и увидел бритого, почтенных лет, седого коренастого красивого человека в сером пальто и фуражке шофера. Он помог мне собрать мои вещи. Упало пальто, он поднял его и заботливо перекинул через руку; потом повел к автомобилю, усадил рядом с собой, уложил багаж, мы тронулись и полетели. Шофер искусно лавировал среди ребятишек и кур по пыльной деревенской улице и несся, как вихрь. Невозможно было любоваться видами очаровательной Нормандии при быстроте, с которой мы мчались. На одном из поворотов, у выступающей скалы, мы едва не налетели на проезжавший экипаж. Но шофер ловко свернул, не задев лошади. При более тихой езде мы перекидывались замечаниями об автомобиле, об опасности скорой езды. Наконец я спросил, как поживает господин Метерлинк. «Maeterlink? – воскликнул он удивленно. – C'est moi Maeterlink!» (Метерлинк? Я и есть Метерлинк!) Я всплеснул руками, а потом мы оба долго и громко хохотали. Таким образом, пышная фраза заготовленного приветствия не пригодилась. И отлично, потому что наше простое и неожиданное знакомство сразу сблизило нас. Среди густого леса мы подъехали к громадным монастырским воротам. Загремела щеколда, и ворота растворились. Автомобиль, который казался анахронизмом в средневековой обстановке, въехал в монастырь. Куда ни повернись – остатки и следы нескольких веков исчезнувшей культуры. 
Первые дни ушли на общие разговоры; мы много гуляли. Метерлинк ходил с маленьким ружьем «монте-кристо». В небольшом ручейке он ловил рыбу. Он знакомил меня с историей аббатства, отлично разбираясь в путанице, созданной разными эпохами, следы которых сохранил монастырь. После ужина, когда темнело, впереди нас несли канделябры, и мы совершали целое шествие, обходя все закоулки. Гулкие шаги по каменным плитам, старина, блеск свечей, таинственность создавали необыкновенное настроение.
Чтобы закончить эти беглые воспоминания о чудесных днях, проведенных мною у Метерлинка и у его жены, скажу несколько слов о том, как писатель отнесся ко всему плану постановки его сказки. Сначала мы долго говорили о самой пьесе, о характеристике ролей, о том, что хочет сам Метерлинк. Я сыграл ему все роли, и он хватал мои намеки на лету. Метерлинк, подобно Чехову, оказался сговорчивым. Он легко увлекался тем, что казалось ему удачным, и охотно фантазировал в подсказанном направлении.
Пришло время отъезда. При прощаньи Метерлинк дал мне обещание приехать в Москву на первое представление «Синей птицы». Но, к сожалению для нас, ему так и не удалось выполнить своего намерения. (Из книги К.С. Станиславского «Моя жизнь в искусстве») 
Кстати, это единственная постановка Станиславского, сохранившаяся до наших дней.
После оккупации Бельгии в 1914 году Метерлинк вступил во Французский иностранный легион, написал военную пьесу. Но постепенно он отошел от драматургии, все больше его стали занимать философские труды: мистицизм, оккультизм. Читателям это показалось не так интересно; популярным Метерлинк остался только во Франции. 
Когда началась Вторая мировая война, Метерлинк эмигрировал в Штаты, как раз перед оккупацией Франции и вернулся только в 1947 году, а через два года умер. 
Но главное произведение его продолжает жить; книга переиздается, спектакль ставится на сценах театров, созданы экранизации. «Синяя птица» продолжает свой полет, потому что счастье невозможно поймать раз и навсегда. Каждое новое поколение ищет его для себя снова и снова. Нашел ли его сам Метерлинк?